Маленькое сердце
– Есть салат морковный.
– М, спасибо мамуль, но нет. Я уже почти сыта, осталось только место для чая.
– У меня завтра выходной, а у тебя?
– Работаю. И мне придется встать еще раньше, чтобы съездить на квартиру, там вся одежда, я как-то не взяла этот момент во внимание, когда уходила.
– Значит, поешь и спать, поговорим позже.
– Ма, там все просто на самом деле, – сдув с поверхности поблескивающей горячей жидкости пар, я отпиваю немного и чуть обжигаю язык. Я ненавижу горячее, но чай почему-то пью только так, не воспринимаю его теплым или слегка остывшим. Так пил чай только мой отец, генетика берет свое, или дело привычки, как знать.
– И что такое «просто» может быть в расставании двух людей, которые вместе уже пять лет?
– Свадьбу хочу, детей, – не сгущая красок отвечаю ей.
Смысл утаивать, правда, тут же задумываешься о том, что в свои тридцать четыре все придется начинать сначала, а как там сначала бывает я и не помню уже.
– О как. А я уж думала, не услышу от тебя этих слов, – она слегка улыбается и поджимает губы, грустно вздыхая.
– Ну, как видишь, услышала. И он услышал, только не ожидал. В этом мы не сошлись и как итог, я сегодня приехала к тебе.
Мама хмурится и смотрит на меня, сузив глаза, словно с подозрением.
– Больно спокойная ты для таких событий.
– Ну я поплакать успела уже, пока мы говорили. И когда поставили точку. Да и… какой смысл реветь снова?
– Никакого. Хотя ты всегда была из тех, кто оплакивал все подряд.
– Мне уже давно не пятнадцать.
– Ты права, солнышко, тебе на двадцать лет больше. И как твоя мама, я за тебя переживаю, потому что очень люблю. Если это твое решение, я тебя поддержу в любом случае. Но умоляю, не ходи и не катайся на такси сама в это время.
– Я… вообще-то, я была не одна.
– Где была?
– В такси и у пруда.
– Какого пруда? Ты была у пруда?
– Мам, я немного прогулялась, прежде чем приехать.
– Где прогулялась?
– Мама, – я стону. – Мы с Яшей расстались, и я ушла. Когда оказалась на улице, решила прогуляться немного. И пошла на пруд.
– Матерь Божья. Ты меня до инфаркта доведешь.
– Я и говорю, я была не одна.
– С Яшей?
– Нет, с одним… знакомым.
– Час от часу не легче.
– Так, все, успокойся, пока мне не пришлось капать в твой чай корвалол.
– А ты меня больше так не пугай. Ей-богу, не усну теперь.
– Ну мам, – смеюсь и, встав со своего стула, подхожу к ней, чтобы обнять. – Я люблю тебя.
– А я тебя, но в те дни, когда ты не ходишь с кем-то по прудам в полночь, еще больше.
– Все-все, хватит. Мне, правда, пора ложиться спать. Завтра как приеду с работы, поговорим, ладно?
– Хорошо. Ступай, я помою тарелку.
– Ну уж нет, пару минут я еще потерплю, чтобы не уснуть.
Она встает и убирает чашку на столешницу. Затем снова обнимает и шепчет мне на ухо «Доброй ночи», затем уходит.
Вымыв посуду, я встаю у окна, выключив свет и смотрю в непроглядную темноту ночи. Полумесяц, едва выглядывает из-за кусочков облаков, которые он же и освещает тусклым сиянием, а звезды видны лишь изредка, и то мерцают и будто гаснут внезапно, затем снова и снова.