Хозяйка собственного поместья

Я промолчала, не зная, что ответить. Впрочем, Виктор и не ждал этого.

– Простите, я отвлекся и отвлек вас. Вы собирались рассказать, почему держите у изголовья заряженный пистолет.

Раз уж сказала «а», придется говорить и «б». Я взяла кружку, чтобы успокоить дрожащие руки. А ну как решит, что у меня галлюцинации?

– Когда вы уехали после моего выздоровления, я проснулась от скрипа половиц…

Я подробно описала ему все происшедшее, включая бездарный полет кочерги.

Виктор нахмурился.

– Зная вас, я очень хочу думать, будто вы сочинили все это, чтобы привлечь мое внимание, – медленно произнес он.

Я фыркнула: чего еще от тебя ожидать! Все в мире крутится вокруг твоей блистательной персоны.

– Но, если бы это было так, вы не стали бы ждать, примчались бы ко мне прямо с утра, рассказывая, какого страха натерпелись, – так же медленно, словно размышляя, продолжал Виктор. – Однако вы ни словом об этом не обмолвились, но попросили научить обращаться с пистолетами.

Мне захотелось напомнить, как он меня высмеял, но смысл?

– И, если пистолет выстрелил в того мужика, без осечки, значит, вы действительно ухаживали за ним, заряжали и разряжали своевременно, не давая отсыреть пороху или растянуться пружине.

– Почистить! – перебила его я. – После выстрела же полагается чистить пистолеты! Только сейчас вспомнила!

– Если принесете его, я помогу с этим, – предложил Виктор.

– И заодно убедитесь, что хоть в этом я вас не обманываю? – прямо спросила я, поднимаясь.

– Да. – Он хмыкнул. – Я всегда подозревал, что вы куда умнее, чем пытаетесь казаться, просто кто-то убедил вас, будто мужчинам нравятся дурочки.

– Разве не сами мужчины старательно убеждают в этом юных девушек? – не удержалась я. – Или не мужчина сказал: «Умная женщина всегда опасна»? Так что нам остается?

– Например, приглядеться к человеку, который сделал вам предложение, чтобы понять: дурочки ему не нравятся.

– И который все же сделал предложение дурочке, – парировала я. – Простите, я шла за пистолетом.

– Еще мне понадобится ветошь и шомпол, – сказал он мне вслед, тоже явно не желая развивать тему.

Выйдя, я помедлила, вспоминая, где бросила пистолет после того, как Марья увела меня в дом. В кухне. Поставила кочергу у печи у парника и пошла на кухню.

Так и есть, он лежал на подоконнике. Марья собирала в корзину пироги. Я велела ей передать Дуне, чтобы затопила печь в гостевой, принесла в кровать грелку – комната точно не успеет протопиться до ночи – и воды умыться барину на ночь. Пока холодной, чуть позже кипятка, чтобы не остыл.

– Аспид никак в гости навязался? Все ладно, касаточка?

– Не знаю, – покачала я головой. – От обвинения в сумасшествии он меня отболтал, хоть за это спасибо.

– Да уж, слышала я, как этот доктор твердил, будто ты умом повредилась!

Подслушивала? Хотя чему я удивляюсь? Но на лице Марьи не проступило и тени вины. Наверное, она и вправду была уверена, что ради блага касаточки не грех и подслушать.

А я, пожалуй, сейчас не в том настроении, чтобы читать морали. Поэтому просто повторила:

– Не знаю.