Две полоски. Кто из боссов папочка?

– Сынок, – бесцветным голосом говорит отец, поднимает на меня пустые глаза, – ты уже приехал? Как учеба?

– Ты уверен, что это уместная тема для разговора? – подхожу ближе.

Я учился в Европе, но вернулся, когда узнал, что мама умерла. Отец не сказал мне о раке. Только о смерти.

– Ей уже всё равно.

– И тебе…

– Не вини меня, сын, – заявляет он, – тебе еще жить и жить. Она сама попросила меня молчать.

– Прекрасно! – взрываюсь. – Теперь на мертвую все свои грешки свалишь?!

– Успокойся, – тихо говорит, меня накрывает стыд.

Беру стул, сажусь рядом.

– Я любил ее. Несмотря на то, что твоя мама была из простой семьи, я чертовски сильно ее любил.

Это правда. Семья Красновых отличалась от прочих. Они искренне друг друга любили. Отца никогда не замечали в компании сомнительных девиц или эскортниц. А мама обустраивала быт.

Отец спешил домой после каждой встречи, совещания или подписания важного договора.

– Знаю, пап, – вся моя злость улетучивается, – даже не скажешь, что это был рак.

– Её сделали красивой, – тихо говорит он, – знаешь что, Рома?

– Ммм?

– Не деньги главное в жизни. Не будь тебя и твоей матери, я бы плюнул и не стал строить империю. Но передать ее смогу только тому, кто будет также надежен.

– О чем ты?

– Хочу, чтобы ты меня понял, сынок. Кроме тебя у меня никого не осталось. Я написал завещание. Ты должен жениться по любви на девушке из обычной семьи. Иначе моя компания перейдет к племянникам… ты должен усвоить этот урок…, а пока оставь меня.

Я злился на отца. Ненавидел его. Почему? Его успешный умный сын с прекрасным образованием должен искать жену? А может, я вообще жениться не захочу?

– Рома… – тихо выдыхает мне в губы Ками, и я в один миг понимаю своего отца.

Деньги, власть… зачем всё это нужно, если нет той, к чьим ножкам ты всё это положишь? После смерти матери отец перестал приумножать своё состояние. Поддерживал только.

Мне и самому много не надо. Но Ками. Она заслуживает всего. И я готов ей это дать, если только она подпустит.

– Ками, – нежно прижимаюсь к ее губам, вдыхаю потрясающий земляничный аромат, – перестань сопротивляться, малышка.

– Не надо, – она отворачивается, затем встает, – уходите, пожалуйста.

– Обещаешь подумать? – ухмыляюсь.

От меня не убежать, детка. Не скрыться. Почему? Потому что я уже в твоём сердечке. Я увидел достаточно и теперь готов ждать.

– О чем тут думать? – дует свои сладкие губки.

– О нас, конечно же, – расплываюсь в довольной ухмылке, – всегда думай только о нас. Когда засыпаешь, просыпаешься… одеваешься на работу.

– Рома! – она густо краснеет. – Вам пора. Спасибо большое, что помогли. Но я хочу отдохнуть.

– Хочешь, мы в аптеку сбегаем? – прищуривается Димка.

– Я сама! – выпаливает, затем обнимает себя руками.

– Ладно, до завтра. Надеюсь, ты на работу не собираешься? – вздыхаю.

– Конечно, собираюсь! Мне жить на что-то надо! – возмущается.

Я мог бы тебя содержать.

– Ками… – стону в голос.

– Пошли, – Димка тянет меня к выходу, – оставь ее.

Мы молча одеваемся и покидаем квартиру нашего ангелочка со стальными крылышками.