Две полоски. Кто из боссов папочка?

Освобождаюсь из его объятий, хотя очень не хочется. Обнимаю себя руками, плотнее запахиваю халатик.

– Ничего, просто… не нужно чуть что меня лапать.

– Но тебе же понравилось, – подает голос Димка, откидывается на стуле, – Ками, ты – одно сплошное противоречие.

– Кто бы говорил, товарищ фиктивный муж!

Дима хмурится. Ой! Я сейчас тигра за усы подёргала, да? Судя по его взгляду, чуть ему их не выдрала.

– Я решу этот вопрос, – он быстро берет себя в руки, – и ты будешь моей, Ками. Смирись.

– Не понимаю! – достаю чай и сахар из шкафчика. – Почему вы так упорствуете? Я же вам прямо говорю, что не заинтересована в отношениях вообще. Тут не в вас дело.

– Это ведь из-за него? Этого прыща? – рычит Димка, затем резко встаёт и подходит ко мне.

Я замираю, держа в руках чайный пакетик. Сглатываю. Мужчина встает сзади, опирается на стол, на костяшки пальцев. Он меня не касается. Но по телу проходит мощный разряд.

Вздрагиваю, подаюсь назад и упираюсь спиной в сильную твёрдую грудь.

– Понимаешь, Ками, – хрипло шепчет, зарывается носом в мои волосы, – если бы ты так не реагировала на нас… мы бы поверили, что тебе плевать. И не лезли бы больше. Но ты очень остро реагируешь… неужели сама не понимаешь?

Облизываю губы. Хочу развернуться и всё ему высказать! Что они мою размеренную жизнь переломали! Вторгаются в моё личное пространство, заполняют его собой.

А когда меня бросят, как ненужную вещь, я останусь с этими осколками чувств, которые будут до крови резать мне душу…

Но вместо этого с моих губ слетает лишь нечленораздельное бульканье. Я ведь не хочу оставаться одна в таком уязвимом положении. Беременность для меня впервые.

И его сердце так быстро бьется. Может ли быть, что Дима действительно…

– Дим, я бе…

– Ками, – шепчет, сводит меня с ума, – давай я тебе помогу.

– Что… – прихожу в себя.

Мужчина аккуратно вытаскивает из моих пальцев пакетик чая, отодвигает меня в сторону. А я не понимаю. Только что между нами было что-то поистине волшебное!

Но сейчас оно рассеялось. Блин, а я ведь чуть по своей воле не призналась. Теперь уже Ромка таранит меня тяжелым взглядом.

Сажусь рядом с ним, вся дрожу.

– Ты нас хочешь, – заявляет он, – но боишься признаться. Ведь когда примешь свои чувства, станешь уязвимой.

Ромка наклоняется ко мне, становится серьезным. Сканирует меня своими тёмными глазами.

– Возможно, так и есть, – соглашаюсь, заламываю пальцы, – но я иначе не могу, простите. Мне нужно время. И если вы правда так серьезно настроены, а не просто хотите получить моё тело…

– Детка, мы его уже получили, – Ромка двигается еще ближе, пропускает прядь моих волос сквозь пальцы, – думаешь, я не видел, как ты той ночью кайфовала?

Низ живота начинает ныть.

– И ты отдала нам не только тело, Ками, – нежно произносит, подается вперед и касается моих губ своими.

Иду по первому этажу дома. Захожу в светлую гостиную. Посередине стоит красивый, украшенный цветами гроб. А рядом сидит отец и смотрит в одну точку. Руки на коленях, в сторону тела даже не смотрит.

На днях умерла мама. Онкология. Сгорела за месяц.