Охота на Тигра 4. Дон Педро

Пулемёты тоже поставили те, которые и просил, а именно крупнокалиберный «Браунинга». Их спарили и по две спарки установили в кузова всё тех же ГАЗ-АА. Во взводе три отделения с такой машинкой. В роте три взвода и в батальоне три таких роты и рота техподдержки. Итого: двадцать семь машин с четырьмя пулемётами на каждой. Вот в Москве, наверное, ругались, закупая у пиндосов за большущие деньги такую кучу пулемётов.

Словом Тухачевский тогда Брехту здорово помог, заодно из комбатов, которые через пару месяцев стали майорами, превратив в командира полка, которые по реформе 1935 года стали полковниками. Звания подполковник ввести пока забыли. Так что Иван Яковлевич в двадцать семь лет стал полковником. Генералов введут в сороковом году, как раз подрастёт, в смысле, дорастёт. Если не расстреляют. Между этими двумя датами 1937 и 1938 года с их чистками и репрессиями. Вот, через год и начнётся. Выйдет «Приказ-обращение к Армии о Большой Чистке в РККА» за № 072 от 7 июня 1937 года. И прицепом выйдет, просто замечательный, приказ № 082 от 21 июня 1937 года «об освобождении от ответственности тех военнослужащих, которые состояли в контрреволюционных и вредительских фашистских организациях, но раскаялись в этом, добровольно явились с повинной и выдали все расклады преступлений и своих сообщников». В результате будет уволено, читай – арестовано, около тридцати тысяч командиров. Немцы в армии, а особенно на командирских должностях ещё потом и под этнические чистки попадут.

Ладно, год есть. До ареста Тухачевского тоже есть ещё время. Там ведь сразу вспомнят его шуры-муры с Брехтом, прицепом затянут под расстрел. И вот тут звонок от маршала. Ох, не к добру. Точно за собой утянет.

Иван Яковлевич взял трубку чёрную, приложил к уху.

– Товарищ маршал, Брехт на проводе…

Уже тридцать три года без штрафов ездит по дорогам нашей страны Владимир Федоров, генерал-лейтенант милиции, начальник Главного управления ГИБДД МВД России.

– Иван? – Помех столько, что слышно с трудом. Телефон проложили до воинской части, и теперь не нужно было за десять километров пилить, чтобы поговорить по телефону с начальством, но то ли провод, какой бракованный, то ли коммутатор, но приходилось орать и напрягать слух. Сейчас полным ходом Брехт делал усилитель не лампах с системой фильтров, почти закончил, буквально нескольких дней не хватило. Чего уж Тухачевскому понадобилось, не мог этих пару деньков подождать.

– Я, товарищ маршал. Слушаю вас.

– Полковник, ты ведь на станции Маньчжурия работал? – скорее догадался, чем услышал Брехт.

– Так точно. – Ох, не к добру это «Ж-Ж-Ж».

– Генеральный консул СССР в Харбине Михаил Михайлович Славуцкий на днях звонил народному комиссару иностранных дел Литвинову. Жаловался. На станции Маньчжурия снято с поезда и арестовано более сотни граждан СССР возвращающихся на родину после продажи КВЖД. Среди них есть женщины и дети. На запрос Советского правительства власти Маньчжоу – го отвечают, что ни каких русских на станции Маньчжурия нет. Послу Японии в СССР вручили ноту, но он говорит, что если такой факт и имеет место, то Япония к этому не имеет ни какого отношения, – там замолчали. Только помехи сами по себе мешали, потрескивали. И шипели.