ИЗМЕНА. Развожусь!

– Почему? – я слегка приподнимаю бровь, стараясь не выражать своего недоумения. – Мы с ним в ссоре?

Она прячет взгляд и нервно переступает с ноги на ногу, то качая головой, то вздыхая. Выглядит так, словно не знает, что отвечать.

– Нет… Ссоры не было, но у вас с ним вообще очень натянутые отношения.

– Насколько сильно?

– Ну… – Ольга открывает рот, но замирает. Наконец втягивает воздух, как бы решаясь сбросить на меня всю эту неразбериху: – Игорь Ильич живёт с любовницей.

Мне кажется, что меня окунули в воду. Ледяную. С головой. И никак не дают вынырнуть, чтобы глотнуть свежего воздуха, дабы удостовериться – происходящее мне только снится.

Но, судя по выражению эмоций на лице девушки, всё ею озвученное таковым и является. А ещё, она искренне за меня переживает и знает гораздо больше, чем говорит.

Насколько я могу ей доверять? У меня сейчас особо нет выбора.

– Вы и этого не помните? – Её взволнованный голос звучит очень мягко, но слишком понуро. Она нервно сжимает свой передник подрагивающими пальцами. Кажется, ещё немного и вовсе расплачется. Жалобно всхлипывает: – Ваш отец меня уволит, если ему не сказать, что у вас серьёзные проблемы с памятью. Вы же знаете, как Александр Викторович любит во всём порядок, а вы теперь далеко не в порядке! И рекомендаций не даст. И… Ой! Мне даже полы мыть в приличном доме не доверят!

– Так тебя нанял мой отец?

– Как только вы вышли замуж и переехали к Игорю Ильичу.

– Значит, не муж. Уже лучше, – хочу сказать про себя, но произношу вслух. – Оль, посмотри на меня, – как только девушка поднимает на меня взгляд своих покрасневших глаз, я продолжаю: – Будет намного проще для всех, если мы с тобой умолчим о некоторых незначительных изменениях моего самочувствия, тем более, что оно так и есть. Как врач сказал? Не критично? Значит, ему виднее. Отдохну и всё вспомню. А пока ты мне немножечко поможешь, правда?

– Но Александр Викторович…

– Вот папе точно не стоит знать! Достаточно того, что он уже оповещён об аварии. Это так? – Дождавшись её короткого утвердительного кивка, уже увереннее добавляю: – Я взрослый человек и могу самостоятельно принимать решения.

– Ох, Полина Александровна, вот с этого всё и началось! Ведь это была ваша идея со свадьбой. Вы захотели и… Александр Викторович обо всём договорился. Подробностей я знать не могу. Только то, что Игорь Ильич был сильно недоволен. Но в его случае, как все понимают, без вариантов.

Я понимающе хмыкаю. Понятно.

Папа – участник списка Forbes, самый богатый министр правительства, один из самых известных политиков своего поколения. Кто ему откажет?! Окажись Игорь Бессонов самим Сатаной из преисподней, – и его бы достал по желанию для любимой единственной дочери.

– А я что?

– А вы влюбились. Поэтому и от отца скрываете, что брак ваш, прямо сказать, неудачный. Молчите. Терпите.

– И все три года, надеюсь, что обожаемый муж меня, наконец, полюбит? Серьёзно?

Ольга робко пожимает плечами:

– К сожалению. Сразу после свадьбы вас поселили не в общем доме, а в домике для гостей. Вы здесь, он – там.