Цугцванг

– А ты думаешь, он всегда таким был? Только последние пару лет. Жена нашла более перспективный вариант и ушла от него. Он переживал, страдал и запил.

– То есть, во всём виновата женщина?

– Он тоже виноват, наверное, – пожимает плечами, успев гаркнуть и осадить Серёгу, который сразу же замолкает. – А вообще, поди, разбери, на ком вины больше… Старая история. И неприятная. А ты ешь, – ставит передо мной тарелку с супом. – Вкусный.

Награждаю её благодарной улыбкой, а спустя двадцать минут иду в ванную, которая на моё счастье, оказывается свободной. После закрываюсь в комнате и погружаюсь в мысли о маме.

Понимаю, что она совершает попытки наладить мосты между мной и папой, но пока безрезультатно. После ссоры он ни разу не звонил и не приезжал, ограничиваясь своими людьми, следующими за мной по пятам, и мамой, которая, уверена, говорит, куда едет.

Отчего-то хочется позвонить Алине. Мы никогда не были откровенны, и уж тем более не обсуждали вопросы личного характера, но сейчас набираю её номер, чтобы через минуту услышать знакомый голос. Как ни странно, беседа получается вполне лёгкой и даже приятной. Не распространяюсь, где нахожусь и общалась ли с папой. Алина же рада, что отец немного остыл и готов с ней разговаривать после случившегося, принёсшего разлад в нашу семью. Оказывается, она встретила мужчину, с которым надеется построить что-то серьёзное.

Рада, что она, спустя два года, решилась на новые отношения. Я же настороженно отношусь к новым лицам и знакомствам, везде просматривая руку отца, желающего выгодно пристроить дочь.

Забравшись под одеяло, долго лежу без сна, прокручивая сегодняшний день: грустный взгляд мамы, радостный голос Алины и мечту, что когда-нибудь мы с папой всё же сможем поговорить. Не сегодня, не сейчас, не даже через месяц, но в обозримом будущем такая вероятность кажется осуществимой.

А пока думаю о том, что через десять дней у меня будет отпуск, который я потрачу на подготовку к сессии и прогулки по городу в одиночестве. Возможно, проведу пару дней с мамой, болтая обо всё на свете и лишь иногда всё же вспоминая о папе.

– Доброе утро, – приятный голос и тёплая улыбка мужчины, которого я вижу впервые.

Высокий брюнет в классическом костюме и чёрном пальто, не сводит с меня серо-зелёный взгляд, который прячется за стёклами очков формы клабмастер. Классический представитель офиса, что подтверждается кожаной сумкой, из которой торчат корешки разноцветных папок.

– Доброе утро, – натянутая улыбка и напряжение, которое сопровождает меня каждый раз при встрече с незнакомым мужчиной. – Какой кофе?

– Американо, пожалуйста. Без сахара и сиропа.

То есть, без всего. Такой заказывают редко, как правило, желая добавок. И пока делаю кофе незнакомцу, чувствую между лопаток прожигающий взгляд, от которого становится некомфортно. Напряжение витает в воздухе, заставляя мысленно молить Лизу, чтобы она поторопилась. В наши смены мы договариваемся: одна приходит позже на час утром, вторая в этот же день уходит на час раньше вечером. И сегодня очередь напарницы законно «опоздать».