Фиктивная жена

– Отдышись, успокойся. Иначе Платон там навыдумывает себе.

Открываю ящик, надеваю часы, беру портмоне, ключи от машины. Меня ждет Ника и, видимо, скандал по поводу моей женитьбы. Тоже занимательная штука. Люблю, когда она злая. Точнее, ставить ее на место, усмиряя претензии и запросы. Подогревает.

– У меня есть еще просьба, – произносит девушка.

– Слушаю.

– В воскресенья вы должны познакомиться с моей бабулей. И тоже сыграть моего жениха. Вы… Мы должны убедить ее, что брак настоящий и что это все любовь с первого взгляда.

– Нет. У меня нет на это времени. Уволь меня от ненужных знакомств.

– Тогда это мое обязательное условие! – вдруг твердо, даже в ультимативной форме заявляет Милана. Поднимаю глаза. Смелая, решительная. – Я не могу сказать ей всей правды, ее сердце этого не выдержит. Поэтому мы должны ее убедить.

– А что ты ей скажешь, когда мы разведемся?

– Пусть это вас не беспокоит! – выдает девочка и тут же тушуется под моим скептическим взглядом. Смотри-ка, не мышка. Характер есть. Но как у маленького котёнка. Боится своей же смелости.

– Хорошо, котенок. Убедила.

Милана

Бабуля подготовилась принимать моего «жениха», испекла пирог. Засервировала стол своим лучшим сервизом из китайского фарфора и надела строгое платье.

– Хватит болтать по телефону, тоже переоденься! – кричит она мне.

– Хорошо, я сейчас! – отзываюсь, прикрывая телефон рукой.

– Все, Платон, мне пора.

– Ты так и не объяснила, почему я не могу присутствовать.

Вдыхаю глубже. Все это так сложно.

– Я сказала бабуле, что мы расстались. А как еще я должна была объяснить свой скорый брак?

Он молчит, но звонок не сбрасывает. И я слышу его тяжелое дыхание.

– Платон, все будет хорошо. Мне важно убедить бабулю.

– Меня ты с ней не знакомила… – произносит он, будто обиженный ребенок, и я начинаю злиться.

– Так я и замуж за тебя не выходила! Ты вроде все понимал, а сейчас ведёшь себя как ребенок. И твоя ревность неуместна! – скидываю звонок, отключая звук. Раскрываю шкаф в поисках подходящего платья. Бабушка считает, что неприлично принимать гостей в джинсах.

Выбор невелик. Либо строгое чёрное, либо персиковое с широкой юбкой в пол. Надеваю последнее. Кручусь перед зеркалом. Мне нравится, как платье на мне сидит. И распущенные волосы тут неуместны. Собираю локоны вверх, закалывая заколкой. Крашу ресницы тушью, а губы бледно-розовой помадой. Вот и все. Я очень надеюсь, что господин Вертинский меня не подведёт.

Посматриваю на часы и волнуюсь. Если он не придет, неизбежен конфликт с бабулей. А мне не хочется портить отношения с единственным родным человеком в этой стране.

Ровно шесть вечера.

Вертинского нет.

Бабушка недовольно хмурится, посматривая на часы. Она терпеть не может непунктуальных людей, особенно если это мужчина. Ибо женщина в силу своей сущности может опоздать, а мужчине этого непозволительно.

Когда раздается звонок, я как ненормальная подрываюсь с места и лечу к двери. Открываю, не смотря в глазок. Одновременно выдыхаю и тут же напрягаюсь. Вертинский пришел. Собран, в идеальном тёмно-синем костюме, чёрной рубашке и идеально начищенных туфлях. От него пахнет чем-то восточным, горько-терпким, под стать Вертинскому. Позади стоит высокий худощавый мужчина в черных очках, с двумя букетами цветов.