Фараон. Книга 1
Настала очередь нашего корабля, и к причалу скинули деревянный трап, по которому мы с Усерамоном сошли на берег. Там уже стояла Хатшепсут с четырьмя жрецами, и им возносили почести местные жрецы богини Бастет.
– Мы прибыли выслушать слова богини по одному значимому вопросу, – услышал я её слова, обращённые к жрецам, – именно поэтому проделали такой долгий путь.
– Конечно, твоё величество, – они все ей низко поклонились, – мы готовы принести жертвоприношение и провести ритуал.
Внезапно ближайшая к ним кошка повела носом, её шерсть встала дыбом, и она бросилась ко мне, став лизать ноги и тереться о сандалии мехом, явно учуяв запах валерьянки. Чем ближе я подходил к кошкам, тем больше из них чуяли опьяняющий запах, и вот уже через пять минут вокруг меня воцарилось безумие. Кошки дрались, сцеплялись друг с другом, только чтобы добраться и полизать мои ноги. Те же, кому это удалось сделать, валялись по траве и дрыгали ногами.
Хатшепсут, визирь, а также жрецы в полном непонимании смотрели на всю эту вакханалию.
– А ну пошли от меня, мешки блохастые, – я делал вид, что распинываю кошек, хотя на самом деле лишь слегка поддевал их носком сандалии, – да, видел я её недавно, видел вашу богиню. Отвалите от меня.
Мои слова слышали все, и глаза людей округлялись.
– Проклятые носители блох, ненавижу, – я подошёл вплотную к стоящим жрецам и царю, по-прежнему окружённый сотней кошек, – чуют твари присутствие во мне своей богини.
Рты жрецов открылись.
– Идём в храм, – Хатшепсут не стала им ничего объяснять, но я видел, как её взгляд стал растерянным.
Внутрь мы пошли ограниченным составом, поскольку Хатшепсут явно не хотела, чтобы наш разговор с богиней слышали многие люди. Жрецы выловили несколько кошек, стали их резать, проливая кровь на алтарь и лопоча странные слова-ритуалы, приносить бедных животных в жертву. Довольно странное, как по мне, выражение почтения к ней, но точно не мне об этом было судить. Через полчаса ритуалов все четверо стали валяться в ногах у стоящей у дальнего края храма огромной статуи кошки, искусно вырезанной из чёрного гранита, и мазать ей усы кровью невинно убиенных кошек. Мы все стояли молча, ожидая, но кошка была безмолвна, а жрецы, видимо, испугались говорить то, что якобы она им сказала. Вскоре верховный жрец вернулся к нам и низко поклонился Хатшепсут.
– К сожалению, богиня нема к нашим воззваниям, твоё величество.
– Это потому, что вы идиоты, – хмыкнул я и под всеобщими взглядами пошёл сам к статуе. Пнув ногой валяющегося под ногами одного из жрецов и подойдя ближе, я дал звучного щелбана по носу каменной статуе.
– Слышь, кошка драная, какого х..я ты меня сюда заху…а, – зло спросил я у статуи, – из-за тебя, ебан…я ху..а, я теперь не знаю, как отсюда выбраться.
Разумеется, я и не думал, что статуя будет мне отвечать, сделал это, чтобы шокировать всех, и мне это удалось, поскольку, когда я повернулся, все жрецы смотрели на меня выпученными глазами, увидев подобное святотатство.
– Ну, вот видите… – я начал говорить, как внезапно в храм дунул лёгкий ветерок, который пошевелил маленькие тарелочки на инструментах систр, которые тут были расставлены во множестве. Взметнувшаяся пыль с пола заставила меня расчихаться, а по всему пустому залу словно раскатился тихий смешок от зазвучавших металлических тарелочек инструментов.