Фараон. Книга 1

– И кто же он? – поинтересовалась она.

– Амон, – скромно сказал я, вызвав тем самым бурю возмущений и возгласов негодования позади её трона, особенно среди жрецов.

– Ты можешь это доказать? – она подняла одну бровь вверх.

Я рассмеялся в ответ на такую наивную проверку. Все в недоумении посмотрели на меня.

– А ты можешь доказать, что Он приходил в опочивальню к Яхмос? Отец такого, например, не помнит, – с улыбкой поинтересовался я в ответ. Делая намёк на то, что Хатшепсут сама объявила себя ребёнком от бога Амона, что тот якобы обрюхатил её мать, прикинувшись Тутмосом I.

В зале мгновенно повисла тишина, а лицо Хатшепсут перекосило от гнева. Из миловидного оно в мгновение ока превратилось в оскаленную маску волка. Визирь наклонился к ней, шепнул пару слов, и Хатшепсут взяла себя в руки, снова став внешне спокойной.

– Все вон, – сказала она.

Сначала кто-то не понял, кто-то не расслышал её, но, когда она повторила уже жёстче, зал мигом очистился, осталась только охрана, визирь и главные жрецы в количестве четырёх штук.

Усерамон сделал несколько шагов вперёд, подходя ближе ко мне.

– Давайте не будем конфликтовать сразу с момента знакомства, – встал он между нами, – это никому не принесёт пользы.

– Мне просто не очень нравится, когда человек оскорбляет меня, сомневаясь в моей божественной сути, – я пожал плечами, – наверно, нужно по возвращении в Дуат попросить Хапи пару лет не разливать Нил. Думаю, за пару хороших жертвоприношений он меня послушает.

Лица жрецов осунулись, поскольку не разлив Нила грозил голодом, а если это произойдёт в течение двух лет, то и вымиранием большей части населения.

Визирь поднял руку.

– Бог Монту, мы не сомневаемся в твоей божественной сущности, просто ты должен понять наше смущение. Боги лично, без жрецов, не появляются рядом с простыми людьми.

– Слушайте, вопрос не ко мне, спросите Бастет, – я пожал плечами, – она меня сюда закинула по распоряжению отца, причём против моей воли, я замечу. С неё и спрашивайте.

– А что, это неплохая, в общем-то, идея, да, твоё величество? – Усерамон повернулся к женщине. – Главный храм богини Бастет находится в нескольких днях пути отсюда, я мог бы спуститься по Нилу вместе с богом Монту и проверить это его утверждение.

– В Бубастис мы отправимся вместе, я сама хочу быть свидетелем её ответа, – процедила она без особого раздумывания, – выходим через три дня.

– Как пожелает его величество, – визирь склонился перед ней, видимо, поняв, что спорить бесполезно.

На этом аудиенция была, в общем-то, окончена, и он повёл меня на выход, где нас ждали его слуги, подчинённые, а также рабы, сидевшие на корточках вдоль стены.

– Нам нужно поговорить, если бог, конечно, не против, – обратился он ко мне.

Я пожал плечами.

Он, явно тут хорошо ориентируясь, повёл в то крыло дворца, где я раньше не бывал, и вскоре мы остались с ним только вдвоём и принесённой едой. Визирь, явно показывая, что еда неотравленная, попробовал по кусочку от всего, что стояло на столе. Я кивнул, показывая, что понял это, затем достал свою вилку и ложку, поскольку теперь носил их всегда с собой в мешочке на поясе, и, переложив часть еды на одно золотое блюдо, стал спокойно есть. Он внимательно за этим наблюдал, сам взяв ложку и нож, отрезая себе от тушки птицы по кусочку.