Сын Тишайшего

– Знаешь, что происходит? – спрашиваю гостя, дожевав кусочек курицы.

Аксинья сегодня добавила в бульон немного мяса и сушёной зелени, отчего стало особенно вкусно. Либо организм так оголодал, что сочтёт любое варево за деликатес. Нянька кормит меня с ложки, чему я нисколько не смущаюсь. Здесь за царём горшок выносят и задницу протирают, так чего стесняться завтрака в присутствии постороннего? Что-то я слишком быстро вошёл в образ.

– Бунт, государь. Что я могу сказать? К тому всё и шло. Но кто-то решил стрельцов дополнительно возбудить. Может, призвать полки, стоящие вне столицы, и прекратить безобразие?

С улицы давно доносился гул толпы, не предвещающий ничего хорошего. Благо прекратились удары колокола, изрядно меня раздражавшие. Шум шёл издалека, и до кульминации ещё далеко. А вот столкновения между полками мне не нужны. В этом случае прольётся немало крови, а государство ослабнет.

– У тебя есть люди, на которых можно положиться?

Понравилось, что князь не стал уверять меня в лояльности всех подданных. Во времена смуты всякое случается. Сложно сравнивать происходящее даже с полноценным мятежом. Только надо понять сложившуюся обстановку: царь долго болеет и находится почти при смерти. А за право посадить на трон своего кандидата сцепились два влиятельных рода. К тому же нужно учитывать фактор Софьи. Какие на самом деле плетутся интриги, не знает никто. Поэтому сложно полагаться даже на проверенные кадры.

– Найдётся два десятка людишек. Это не считая коломенского полка, которому я приказал подойти к столице, но расположиться тайно. Прости за самоуправство, государь, – наконец ответил князь, снова поклонившись, – однако сложно всех провести в Теремной дворец. Много кто всполошится, и невозможно предвидеть их действия. Ты же хочешь оставить своё выздоровление втайне?

Мой нехитрый замысел читается на раз. Никто и не корчит из себя великого интригана. А вот решение князя подтянуть к Москве верные войска заслуживает уважения. Новая память подсказала, что упомянутый полк звался сторожевым. Однако его отвод с юга не оголял границу. Так что безопасность государства не пострадает.

– Мне хватит рынд, и ещё пристрой рядом человек пять. Дабы не спугнуть наших хитрецов. – Князь кивнул, но явно обдумывал правильность моих слов. – Остальных людишек размести рядом с Золотой палатой[3]. Главное – защитить женщин и моих братьев. Но путь заступники себя особо не показывают. Вряд ли стрельцы замышляют что-то плохое против моих родичей. Скорее, надо опасаться удара с другой стороны.

Насколько я помню, во время Стрелецкого бунта царская семья не пострадала. Только часть дворцов разграбили. А вот заговор надо вскрыть, как нарыв. Значит, придётся пустить чью-то кровь. Она всё равно прольётся, поэтому лучше особо не вмешиваться. Забавно, как спокойно я начал распоряжаться жизнями людей. Ещё и сохранность шмотья волнует меня больше, чем погибшие. Интересно, это влияние личности Фёдора или моя сущность?

– Если вопросов нет, то иди, Василий Васильевич, – машу рукой, что далось мне с трудом. – Устал я, и в сон клонит. Как начнётся – будите.