Новелла «Единственный конец злодейки – смерть». Том 4

Надписи «Проверить уровень симпатии» не было. Я больше не могла его узнать. Значит, теперь не нужно следить за их реакцией и угождать им.

Немного помолчав, я сказала другое:

– Не могли бы вы уйти? Я устала.

От этих слов лица троих мужчин изменились: герцог успокоился, Рейнольд скривился, а Дерек сжал челюсти.

Я молчаливо ждала.

– Прости. Я не подумал. – Герцог медленно отодвинулся. – Мы пойдем, а ты ни о чем не думай и отдыхай, Пенелопа, – ласково прошептал он и вывел сыновей из комнаты. Я смотрела им в спину, даже не сказав привычного спасибо.

Бам – громыхнула закрывшаяся дверь.

– Госпожа, скажите «а-а-а».

Эмили поднесла к моим губам ложку с жидким рисовым отваром. Я послушно съела несколько ложек, нахмурилась и пожаловалась:

– Невкусно.

– Но все равно надо это съесть. Врач сказал, поначалу вам будет сложно, потому что вы долгое время не ели.

Но разве это не перебор – рисовый отвар даже без соли? Я не стала есть, и Эмили была вынуждена убрать миску.

После пробуждения отношение домашних ко мне странным образом изменилось. Это касалось в первую очередь Эмили, но также и герцога, и обоих его сыновей, дворецкого, и даже слуг, прежде холодно на меня смотревших. Они бережно обращались со мной, как с хрупкой стеклянной куклой. Это было немного смешно и вызвало у меня улыбку.

– Эмили, сколько я была без сознания? – спросила я у горничной, убиравшей миску.

– Неделю.

– Неделю?..

Этого времени достаточно, чтобы Ивонна полностью очаровала всех обитателей дома.

– Что она делала все это время?

– Кто? А…

Поняв, о ком я спрашиваю, Эмили приблизилась ко мне и зашептала:

– После того как вы потеряли сознание, ее заперли.

– Неужели?

– Да, его светлость приказал, чтобы она не смела выходить из своей комнаты, пока дело не будет раскрыто. Так ей и надо, правда? – сказала Эмили и коварно улыбнулась.

От неожиданной новости я слегка растерялась. Я-то предполагала, что она беспрепятственно разгуливает по всему дому, ведь обстоятельства того дела были неясными, а благодаря реликвии ее сложно обвинить в преступлении. Она может весь дом взять под свой контроль.

– Расскажи, что произошло за это время.

Эмили подробно доложила обо всех событиях. К счастью, промывка мозгов, похоже, ее не коснулась. Я равнодушно выслушала, что происходило после моего обморока. Но в том месте рассказа, где Бекки покончила жизнь самоубийством, я невольно вздрогнула.

– Все так волновались, госпожа. Знаете, как я переживала? – пожаловалась Эмили, закончив доклад, у нее на глазах навернулись слезы.

Я равнодушно ответила:

– Правда? Ты натерпелась, наверное.

– Нет! По правде говоря, кронпринц страдал намного больше меня…

Я замерла, будто услышала незнакомое слово, и повернулась к Эмили.

– Его Высочество… кронпринц?

– Да! Когда вы потеряли сознание, госпожа, он ни на минуту от вас не отходил. На его лице читалось такое зловещее раздражение, что никто не смел и вздохнуть. Но я-то знаю: Его Высочество каждую ночь держал вас за руку и так искренне просил…

– Просил? О чем?

– Я не слышала подробностей, но… кажется, он сказал, что выполнит все, что вы хотите, и умолял вас не умирать.