Тринадцатая принцесса

Мы застываем. Время замирает.

Не верю, что он это сделал.

При всех.

Боевой захват неожиданно перетек в совершенную непристойность. Где-то далеко, за гранью восприятия, вопят зрители. Слышу голос отца, но не разберу слов.

Перед глазами темнеет, и я проваливаюсь в дурманное забытье.

Сознание возвращается неохотно, урывками.

Теплое, убаюкивающее чувство полета. Чужие руки обнимают, но вырываться не хочется. В них спокойно и надежно.

Прохладные простыни. Запах лекарственных трав и мыла.

Шелест одежды. Негромкая беседа. Слов не разобрать, но кто-то явно зол.

Проваливаюсь все глубже в темноту, изредка выныривая на поверхность.

Пока, наконец, не просыпаюсь. Резко, как от удара.

Хватаю ртом воздух, группируюсь и окончательно запутываюсь в простыне.

– Тише, бой закончился, – Ронни успокаивающе и осторожно касается моей руки.

– Что… что произошло?

Воспоминания возвращаются пугающе ярко.

Его зубы в моей плоти. Боль, смешанная с чем-то обжигающе-горячим и незнакомым.

Щеки заливает румянец стыда.

Боги, как теперь жить!

Как же хорошо, что я уезжаю! После такого позора разве что в монастырь. Ну или к нагам, куда подальше.

Сквозь стиснутые зубы вырвался стон, переполошив подругу.

– У тебя что-то болит? – Ронни принялась ощупывать меня, проверяя.

Даже под одеяло заглянула, и я заодно.

Бедро около паха пересекала белоснежная повязка.

Значит, действительно укусил. Мне не привиделось.

– Лекарь сказал, яд рассосется через несколько часов, но ты сутки не приходила в сознание. Я беспокоилась. И он тоже, – шепотом добавила Ронни, поглядывая на ширму.

Ради меня в целительском крыле отгородили угол, создавая некоторое уединение. Другие больные лежали в общем зале, я слышала их напряженное сопение.

Ловили отголоски нашей беседы, наверняка. О том, какие слухи будут ходить по дворцу после моего отъезда, лучше не думать. А то пойду убивать всех присутствующих.

Императору это вряд ли понравится.

– Ему-то что беспокоиться? – фыркнула, натягивая простыню под подбородок.

– Его высочество Иньшен отказался от дальнейшего участия в турнире! – заявила Ронни гордо, будто сама его выгнала. – Ты занимаешь второе место. К сожалению, награждение получилось скомканным: тебя унесли, он за тобой убежал, так что вся слава досталась тому парню из Луньшаня.

– Зачем он за мной убежал? – спросонья соображать получалось не очень.

Подруга хихикнула и красноречиво изогнула брови.

– Переживал! – пропела она и к чему-то прислушалась. – О, опять идет. С утра уже раз шесть забегал, проверял как ты. И яду сцедил нашим целителям, вот они радовались!

Не успела я переварить новости, как ширма с треском отъехала в сторону, являя перекошенное лицо принца нагов.

Ронни, предательница такая, извинилась, присела в беглом полупоклоне и скрылась в основном зале, попутно поправив загородку так, чтобы за нами не подглядывали. Судя по протяжному звону магии – еще и щит поставила от прослушки.

Умница она у меня.

Иньшен потоптался у постели и неловко опустился на колени в изножье.

Я аж села.

Спохватилась, что меня прикрывает лишь рубашка, и снова легла, но подтянула под голову побольше подушек, чтобы лучше видеть.