Homo Bonus. Обнадеживающая история человечества

Этой точки зрения придерживался и близкий друг Черчилля Фредерик Линдеманн, он же лорд Червелл. Судя по одной из сохранившихся фотографий, Линдеманн был высоким мужчиной, который ходил с тростью, носил шляпу-котелок и отличался невозмутимостью[15]. Во время ожесточенного спора вокруг стратегии воздушной войны Линдеманн твердо стоял на своем: бомбардировки работают. Как и Гюстав Лебон, он придерживался невысокого мнения об обычных людях, считая их трусливыми и легко поддающимися панике.

Для подтверждения своей идеи Линдеманн направил бригаду психиатров в Бирмингем и Халл – два города, наиболее пострадавшие от немецких авианалетов. Медики опросили сотни мужчин, женщин и детей, лишившихся в результате «Блица» домов. Они собирали самую разную информацию, вплоть до выяснения «количества выпитых пинт и купленных таблеток аспирина»[16].

Спустя несколько месяцев психиатры отчитались перед Линдеманном. Вывод из своего исследования они поместили на титульную страницу, напечатав его крупным шрифтом:

НИКАКИХ ПРИЗНАКОВ СНИЖЕНИЯ МОРАЛЬНОГО ДУХА[17].

Как же на это однозначное заключение отреагировал Фредерик Линдеманн? Он его проигнорировал. К тому моменту он уже решил, что бомбежки – выигрышная стратегия, и никакие факты не заставили бы его изменить свое мнение.

Поэтому в записке, которую он направил Черчиллю, говорилось следующее:

Исследование показало, что разрушение жилища крайне опасно для морального духа индивида. Люди переживают это сильнее, чем потерю друзей и даже родственников. В Халле, где разрушена всего одна десятая часть домов, царит напряженная атмосфера. Исходя из вышеизложенного, мы можем нанести массированный удар по 58 ключевым немецким городам, что, без сомнения, сломит дух немецкого народа[18].

Это положило конец дискуссии об эффективности бомбежек. Как позже заметил один историк, от всей этой истории «ощутимо пахло охотой на ведьм»[19]. Порядочных ученых, выступавших против атак на гражданское население Германии, называли трусами и даже предателями.

Сторонники бомбардировок считали, что мало атаковать врага – его надо раздавить. По приказу Черчилля в небе над Германией разверзся настоящий ад. К окончанию авианалетов число погибших в десять раз превышало число жертв «Блица». Только за одну ночь в Дрездене погибло больше мужчин, женщин и детей, чем в Лондоне за всю войну. Больше половины немецких городов и деревень были разрушены. Страна превратилась в тлеющие руины.

При этом лишь малая часть ударов приходилась на стратегические объекты вроде заводов или мостов. Но Черчилль практически до последних месяцев был уверен, что самый верный способ выиграть войну – это сбрасывать бомбы на мирное население, чтобы подорвать моральный дух нации. В январе 1944 года того же мнения придерживалось руководство Королевских ВВС, направившее Черчиллю служебную записку следующего содержания: «Чем больше мы бомбим, тем сильнее эффект».

Премьер-министр подчеркнул эти слова своей знаменитой красной ручкой[20].

Так произвели ли бомбардировки желаемый эффект?

Чтобы ответить на этот вопрос, давайте вновь обратимся к свидетельствам очевидца – на этот раз известного немецкого психиатра, доктора Фридриха Панзе. В период с мая по июль 1945 года он опросил почти сотню немцев, лишившихся из-за авианалетов крыши над головой. «После бомбардировки я почувствовал прилив энергии и закурил сигару», – ответил один из респондентов. Другой сказал, что общее настроение после бомбардировки напоминало «эйфорию, словно мы уже выиграли войну»[21].