Девочка Рустама
А он прижимается к платью бедрами – интимно, пошло, откровенно. И за волосы меня хватает, лицо к камере в профиль ставит. Чтобы видно было – это я стою, это меня трогают…
На заднем фоне отсутствие города и весьма романтическая атмосфера.
Щелчок. Фото сделано. Мне позволяют повернуться. Горло душат рыдания.
– Полина, я на тебя столько компромата за час накопал… что из ямы этой ты уже не вылезешь. Но знаешь, что самое ужасное? Я не компроматом тебя буду душить, а жизнью твоего брата. Будешь непослушной девочкой – пуля окажется во лбу твоего брата. Побежишь к Басманову – пуля будет во лбу твоего брата. Единственного и любимого.
Голос Альберта становится агрессивным. Ему надоедает возиться со мной.
– Я не понимаю, что вам нужно…
– Не притворяйся дурой!
Я тихо вскрикиваю. Альберт ударяет по фаре. Рядом со мной. Его кулак впечатывается в жесткое стекло.
Пытаюсь отбежать в сторону, но вместо этого еще сильнее вжимаюсь в машину. Капот такой горячий. А глаза Альберта – холодные.
– Заметь, я отношусь к тебе хорошо. Пока, – выделил он, – приступим, Полина. В клубе вместе с вами был Давид. Передай мне все, о чем разговор между Басмановыми велся.
Судорожно всхлипываю. Альберт смягчается, по голосу это чувствую. Но отпускать он меня не собирается. И братом больше давить начинает. Пути отступления отрезает.
Звери. Оба. Что Басманов, что Смертник.
Шантаж – их единственное оружие. Брат – моя единственная слабость.
– Не хочешь говорить, значит? – угрожает открыто.
Я знаю, что Альберт хочет услышать. И его терпение заканчивается.
Мне нельзя было слушать разговор Давида и Рустама. Но я все слышала. И это моя погибель.
Теперь меня заставляют предать Рустама. Я чувствую, что это очень важная информация. Рустам убьет за нее.
Но иначе убьют Максима.
Ненавижу Басманова! Зачем он заставил меня все это слушать? Зачем показал Смертнику, как я важна для него? Для фарса?
Мол смотри, Смертник, какой конфетой я владею. У тебя такой нет. И делиться я не буду.
Сукин сын!
– Молчишь? Не боишься фотографии, где я тебя на своей тачке распластал? Рассчитываешь побежать к Рустаму с повинной, надеясь на смягчение обстоятельств? Тогда смотри, что будет…
На экране его телефона появляется мой брат.
Он едет на машине по знакомому проспекту. Домой спешит… Черты его лица заострены, он сосредоточен на дороге и в то же время о чем-то думает. О проблемах, о Басмановых, обо мне. Ведь я не беру трубку уже который час. Максим переживает, хмурится. Скорее домой хочет попасть, меня найти там.
А слева едет оператор. На одной скорости. Лицом к лицу с моим братом едут. На брате еще свежие побои, у него все болит, но работа не ждет. Склады погоревшие понесли убыток, мы оказались в огромной долговой яме. Максим встал на ноги через пару дней и тут же начал пахать. Сквозь боль начал пахать.
А теперь его снова хотят убить.
– Глеб, опусти камеру, – велит Смертник.
Камеру опускают. В мужской руке крепко схвачен пистолет. Рука поднимается. Прицел наводят на брата – сначала незаметно, он даже не чувствует угрозу… Не чувствует, что его жизнь может закончиться прямо сейчас!