Матабар IV
Мел в руках Аверского плясал по доске, выписывая формулы и пояснения к ним.
– Да ладно… – Борис, как и большая часть аудитории, как-то поникла, а некоторые даже начали перешептываться и переглядываться. – Показательная лекция самого Аверского будет просто… стандартной лекцией о нудных расчетах?
И лишь несколько, студентов двадцать, не больше мгновенно распахнули рабочие тетради и макнули ручки в чернила. В том числе и Елена с Арди. Правда тот, по старой привычке, пользовался карандашом.
Два с половиной часа и четыре коробки с мелом спустя
Эдвард отряхнул манжеты и, вернувшись за кафедру, продолжил:
– Таким образом, мы можем представить вектор в печати как некоторое подобие Лей-линии, – он со скрипом отодвинул стул и уселся, положив пятку протеза себе на колено. Правда вряд ли кто-то вообще заметил, что у Аверского отсутствовала стопа. – Да, разумеется, в целом вся печать является некоторым подобием Лей-линий, но именно вектор суть есть квинтэссенция данного утверждения. Вектора в печати обозначают, как вы могли заметить из моих вычислений, непосредственный способ встраивания печати в эхо настоящий Лей-линий, что и обеспечивает движение Лей-энергии в пространстве. Как вы могли заметить, опять же, из моих вычислений, вектора не обладают конкретными свойствами или типами. Ну или их пока еще не строго классифицировали и не вычислили. На данный момент, каждый раз, при создании печати с нагрузкой выше двух звезд, сперва мы должны отдельно высчитать направление каждого вектора, потому что без них любой сложный конструкт попросту распадется еще до того, как встроется в реальность. На данный момент мы используем термин угол падения. Восходящие, нисходящие, параллельные векторы – это просторечия для удобства. А так, каждый вектор и его угол падения должен быть высчитан вплоть до секунды. В противном случае печать при воплощении может потерять энергию. И особенно сильно данный эффект наблюдается при нагрузке выше зеленой звезды. Что же, раз мы с вами уяснили что такое вектор, а именно – правило взаимодействия движения Лей-энергии внутри печати с Лей-энергией внешнего мира, то мы можем перейти к теме…
– Кха-кха…
Ардан отвлекся от слов Аверского и посмотрел на Конвела. Тот, словно став еще суше, из-за чего напоминал недовольного суриката, смотрел на Гранд Магистра с явным осуждением.
За прошедшие два с половиной часа, Аверский даже на йоту не придвинулся к обсуждению темы показательного занятия. Вместо этого он привел им несколько теорем, доказал их, опроверг одно из ложных предположений, продемонстрировал пару теоретических экспериментов с построением печатей и… все это на тему векторов.
Потому как, по словам Аверского:
“Для данной темы мне потребуется небольшое вступление”.
И, если не знать Гранд Магистра, то можно подумать, что тот, сродни профессору Истории Магии, попросту забылся и заблудился в собственных рассуждениях.
Но Арди понимал Аверского чуть лучше, чем в начале года.
Гранд Магистр сделал это специально.
И даже обозначил почему.
Потому что когда-то, пару десятилетий назад, Конвелл не поверил в его исследования. Аверский запомнил. Запомнил и отомстил. В своей привычной, склочной, ядовитой манере.