Матабар IV

– И чем им Лей-генераторы не подошли?

– По идее, у Лей-генераторов, господин Полковник, должно быть собственное Лей-поле, которое может резонировать с установкой и мешать ей работать. Но это лишь моя теория…

– То, что у вас есть теория, капрал Эгобар, меня уже безусловно радует, но… – Полковник облокотился на подоконник и как коршун разглядывал лежащий перед ним город. – Капитан, собери все материалы и отправь с посыльным Аверскому. Гриф высшей степени секретности. Важность – настолько срочная, что, если Аверский начнет юлить, скажешь ему, что это мой прямой приказ.

Милар хмыкнул и кивнул.

– Значит ли это…

– Да, капитан, – в который раз перебил Полковник. – Пока дело ордена Пауков не закрыто, Гранд Магистр Аверский находится в твоем прямом подчинении. А ты – в моем. Ничьи приказы, указы, распоряжения, уставы и законы, хоть земные, хоть, да простят меня Ангелы, законы Светлоликого тебя, и твоей группы, не касаются. Можете делать, что хотите. Хоть на сотне волков мне по столице разъезжайте и каждого второго с пристрастием допрашивайте, но найдите этих Пауков. Найдите и нейтрализуйте. Если получится взять языка – прекрасно, буду счастлив пообщаться. Но в данной ситуации, и при текущей политической погоде, я, и Император в том числе, будем рады и тому, что вы просто устраните данную проблему. Поняли?

– А…

– Доступ к арсеналу только при прямом, обоснованном требовании. Когда поймете, что будете их брать, а я, заметь, не сомневаюсь в ваших способностях воплотить в реальность этот момент, тогда и запросишь. Тебе, и твоим подчиненным, выдадут все, что вы сочтете нужным и все, что в данный момент есть в доступе в арсенале.

И, почему-то, услышав это, Милар, в отличии от информации об Аверском, не был сильно рад. Скорее, даже наоборот.

– Свободны, – отрезал Полковник. – И абсурд этот, который ты, капитан, подсунул мне в виде отчета, забери. Перепишешь сказки капрала Эгобара нормальным языком и сдашь в архив… вместе со сказочной копией, на которой я жду более высокого грифа секретности…

– Так точно.

– Тогда на этом все, – и Полковник, не отворачиваясь от окна, коротко произнес. – Пнев. Эгобар.

И напарники, по очереди, столь же коротко попрощались.

– Полковник.

– Полковник.

Вместе с Миларом они вышли из кабинета, спустились на первый этаж, забрали вещи и покинули Черный Дом.

Стоя около автомобиля, Пнев очень нервно курил. Таким встревоженным Арди своего напарника еще прежде не видел.

– Нехорошо, господин маг… как же, срань, нехорошо…

– Почему?

– А потому, дорогой мой любитель задавать сотню вопросов, что Полковник нам только что весьма доходчиво намекнул.

– Намекнул… на что?

– На то, что если мы проиграем в этой игре, то окажемся в соседней с Ровневой камере.

Да.

Действительно.

Нехорошо…

Ветер обдувал кожу на морде, а под лапами хрустел свежий снег. Воздух скрипел над ушами, щекоча кожу, а нюх улавливал самые тонкие, незаметные нотки запаха добычи. Горный козел искал воду.

Молодой охотник шел по его следу последние три часа. Выслеживал медленно и аккуратно. Прятался среди обрывов и скал, кутался в снежные покровы, стараясь спрятаться от боязливого взора мутных глаз; стремился заставить добычу поверить в то, что у неё все получится, что её план сработает и водопой уже так близко.