На обочине 40 плюс. Кляча не для принца

– Увольте её! Немедленно! – устав орать, потребовала она и, всхлипнув, прозрачно намекнула: – Иначе я пожалуюсь Илье Марковичу, и вам всем не поздоровится.

Управляющая салоном посмотрела на меня с нескрываемым сочувствием и, прерывисто вздохнув, тихо позвала:

– Вера, пойдём в мой кабинет.

Вера

Из салона я уходила, не прощаясь с коллегами. А никто и не окликнул, не поддержал, не заступился. Не удивительно…

Пряча глаза и заметно заикаясь, управляющая поделилась, что Илья Маркович под угрозой увольнения велел не делать мне поблажек и, несмотря на внушительный стаж в компании и условный перевод с другой должности, распорядился устроить мне жёсткую проверку.

Никаких снисхождений! Ангнию приняли за тайного клиента и, как только её увели в другой кабинет, все коллеги смиренно ушуршали по своим местам.

Даже музыка в холле салона зазвучала тише, а администратор за стойкой стояла, будто живая кукла. Как ещё рожица не треснула так фальшиво улыбаться, непонятно.

Комментировать предательство коллег я не стала. Быстро подписала все нужные бумаги и, мысленно попрощавшись с процентами, которые успела заработать за утро, спокойно ушла.

Ну как спокойно… Брела по улице и, глядя под ноги, горестно вздыхала. Вот за что мне всё это?! Даже голову задрала, высматривая в серости мрачных небес того, кто щедро отсыпал мне полнейшего пиздеца, а сверху приправил безвыходностью и отчаянием.

«За что, блядь?!» – хотелось крикнуть на всю улицу, но рискнуть, и накануне Нового года оказаться в дурке, было бы уже перебором.

Путь до дома занимал минут пятнадцать, но я свернула к небольшому парку и, устроившись на промёрзшей лавочке, достала телефон.

В жизни каждой независимой женщины есть такой момент, когда хочется проворчать: «Сейчас замёрзну, простыну, помру, и пусть они пожалеют». Кто эти мистические «они» можно даже не уточнять, но хотелось верить, что обо мне кто-то обязательно вспомнит и непременно всплакнёт.

Как минимум сын и… например, подруга… Вот ей первым делом я и решила позвонить.

Несколько минут настраивалась, но быстро поняла, что по телефону такие неприятные известия, как измена мужа, сообщить не смогу. Ирка, как мать двух сорванцов, на эмоциях могла и вмазать, но уж лучше так, чем бросить гранату и скрыться в окопе.

Через пару гудков Иринка взяла трубку, и я даже открыла рот, собираясь напроситься к ней в гости, но подруга не дала мне сказать и слова.

– Ой, Вер, привет. Что-то срочное? – протараторила она, а на заднем плане что-то громыхнуло.

– Да не то, чтобы уж очень… – помявшись, промямлила я и, услышав очередной странный звук, а потом грохот и визг, осторожно поинтересовалась: – У тебя там что за войнушка? Мальчишки играют?

– Не-а, – тяжело дыша, буркнула подруга и, прицыкнув языком, сбивчиво поделилась: – Я тут в офис без предупреждения приехала и… прости Верунь, но ты чуток не вовремя. А ну, стой, болонка крашеная! Ща я тебе твой свисток на жопу натяну и!..

Последние фразы предназначались определённо не мне, но я ойкнула и трусливо завершила звонок. Абсолютно не сомневалась, чей свисток и на чью пятую точку сейчас натянет Ирка. С одной стороны, испытала облегчение, а с другой… Капец!