Извращенное королевство
На долгие минуты в машине воцаряется тишина.
Рассматриваю линии папиного лица. Острая челюсть и высокие скулы делают его обладателем необычной мужской красоты. На первый взгляд мы совсем не похожи внешне, но если присмотреться, то у меня такие же густые ресницы и подобная форма глаз – просто мои немного больше.
Он облокачивается на сиденье и смотрит на меня. Мы словно два раненых зверя, которые не умеют принимать помощь.
Возможно, так кажется только мне. В конце концов, папа точно знал, где меня найти.
– Понимаю, все это может показаться слишком. – Папин благородный акцент заполняет автомобиль.
«Может показаться слишком?»
Он что, шутит? Он только что вернулся с того света. Можно было сказать и по-другому.
– Говорил тебе: не готова она, – произносит Нокс, не отрываясь от телефона.
– Это мне решать, – отвечает Итан.
Нокс пожимает плечами.
– Да просто сказал, папа.
«Папа»?
Быстро перевожу взгляд на Нокса. Он только что назвал моего папу своим?
Он мой ровесник; когда, черт возьми, Нокс появился у папы? Он от другой женщины?
– Ты… – Я прочищаю горло. – Ты мой брат?
Нокс отрывается от телефона и подмигивает.
– Приемный брат, крошка.
Ох. Ладно.
Он немного похож на Илая. Поэтому папа его усыновил?
Вообще-то я сомневаюсь, что папа так поступил только поэтому: он не любит посторонних в узком семейном кругу. Теперь я понимаю, что папина забота о неприкосновенности частной жизни стоит для него на первом месте. Вот почему он держал нас подальше от цивилизации.
Однако все это лишь мои размышления, основанные на том, что я помню о папе. Прошло десять лет, и он мог стать совершенно другим человеком.
– Мне обидно, что ты меня не помнишь. – Нокс дуется, словно ребенок, у которого отняли любимую игрушку.
– Как это я должна тебя помнить? – спрашиваю я.
– Ага. А как же тот случай…
– Нокс! – В голосе папы явно звучит предупреждение.
Нокс пожимает плечами и дальше листает ленту в телефоне.
Ясно. Странно все это.
Крайне странно.
Я смотрю в папины карие глаза. Они такие мудрые и глубокие, что в них можно заблудиться. Наверняка он использует этот проникновенный взгляд, чтобы запугивать собеседников во время деловых встреч.
– Ты воспитывал Нокса все это время? – Я стараюсь, чтобы вопрос не звучал как укор, но не уверена, что у меня получилось.
Папа покинул меня на десять лет. Все это время я считала его мертвым и похороненным в месте, которое мне никогда не найти, тогда как на самом деле он был жив и здоров. Черт, да он воспитывал другого ребенка, пока его единственная дочь жила с родственниками.
– Да в принципе, нет. Мы были предоставлены сами себе, – говорит Нокс.
– Мы?
Он ухмыляется.
– Есть еще кое-кто.
– Кое-кто? – Я хотела прокричать, но сил хватило только на сдавленный шепот.
– Помолчи хоть немного, Нокс. – Папин голос кажется раздраженным и уставшим.
– Как скажешь.
Папа снова поворачивается ко мне. Он снимает пиджак и прежде, чем я успеваю возразить, накидывает его мне на плечи.
Одежда пахнет корицей и гвоздикой. Пахнет папой.
– Ты дрожишь. – Он стучит водителю. – Включи печку, Джозеф.