Присвоенная Драконом

***

Взяла со стола светильник, подкрутила его так, чтобы света было достаточно, и в то же время, чтобы не слепил, и вышла из комнаты.

В доме было тихо. Окончательно замолкла музыка и людские голоса. Нигде не звенели бокалы и не раздавались чужие шаги, мои собственные гасил ковер под ногами.

Чувствуя себя чуть ли не преступницей, я кралась по пустынному коридору и вздрагивала от каждого постороннего звука. Ветка мазнула по окнам – холодный пот по спине, вскрикнула в ночи одинока птица – и сердце провалилось в пятки.

– Я просто иду в библиотеку. Просто хочу почитать, потому что у меня бессонница, – я повторяла про себя эти слова словно молитву и продолжала идти дальше.

Когда где-то скрипнула дверь, я шмыгнула за колонну и, вжавшись в стену, пригасила светильник на минимум.

Скрип повторился. Потом еще раз и еще. Монотонно, равнодушно, и я поняла, что это просто ветер играл неплотно прикрытыми ставнями.

Постояла еще минуту, прислушиваясь до рези в ушах, но так ничего больше и не услышала.

Дом спал.

– Не будь трусихой, Ванесса! Вперед!

Я подгоняла себя как могла, но все равно продвигалась очень медленно. Каждый шаг давался через силу, и казалось, что сердце вот-вот не выдержит и выпрыгнет из груди.

Я повторяла себе, что тут все свои. Что в этом доме я бывала миллион раз, что все детство мы с подружками и сестрой носились по этим коридорам, катались по перилам и прятались в библиотеке от родителей.

Здесь все, как всегда!

Шептала и сама себе не верила.

Все поменялось… Дом стал чужим, люди, живущие в нем, тоже… Подруги уже не так близки, как раньше… С сестрой что-то творилось… родители ничего не замечали. Никто ничего не замечал!

Так одиноко я себя не чувствовала даже в первые дни по прибытию в Май-Брох, когда прошлая жизнь осталась за кованой решеткой и впереди маячила только пугающая неизвестность.

Я спустилась на первый этаж, миновала пустынный холл и, свернув направо от входа, отказалась перед дверью в библиотеку.

Прежде чем зайти внутрь, я оглянулась. Пусто. Тихо. Темно.

Даже слуги уже спали, и только одна я шарахалась по темному особняку и тряслась от непонятного страха, как осиновый лист на ветру.

Вопреки ожиданиям дверь поддалась бесшумно. Стоило мне только легонько толкнуть ее ладонью, и она приоткрылась, достаточно для того, чтобы я смогла протиснуться. Зайдя внутрь, я аккуратно притворила ее за собой и с трудом перевела дух.

Окна в библиотеке были зашторены тяжелыми портьерами, поэтому темень стояла жуткая. Тусклый огонек светильника выхватывал лишь небольшой пятачок впереди, подсвечивая стеллажи, плотно заставленные книгами.

Рискуя привлечь к себе внимание, я прибавила света. Пятачок стал шире, но тьма за его пределами как будто наоборот сгустилась.

Было душно. И пыльно. Тот самый запах старых книг, который в Май-Брохе казался таким вкусным, тут не вызывал ничего кроме желания потереть глаза и чихнуть.

Опасаясь, что кто-то снаружи увидит свет, пробивающийся из-под двери, я прошла дальше и, ведя пальчиками по корешкам книг, принялась читать, что на них написано.