Несносные дочери леди Элизабет
– Для лейны Элизабет? И что там? – удивлённо переспросила я, разглядывая внушительную телегу. Её высокие деревянные борта, укреплённые железными полосами, были доверху загружены холщовыми мешками разных размеров, крепкими деревянными ящиками и плотно свёрнутыми тюками.
– Продукты, кажись, – почесал затылок Мартин, неловким движением сдвинув набок свою потёртую шляпу с обвисшими полями. – Мука первосортная, крупы разные, соль морская чистая…
– Хм… я это не заказывала, – покачала головой, чувствуя, как щёки заливает предательский румянец. Такое неожиданное внимание со стороны бургомистра вызывало странное смущение, которого я не испытывала уже много лет.
– Лейр бургомистр сказал, всем новым подданным помощь полагается, – ответил возница, расплываясь в широкой добродушной улыбке, обнажившей на удивление белые и ровные зубы – редкость для простого люда. – Вы уж как хотите, лейна, но назад груженую телегу не повезу. Приказ таков.
– Что ж, выгружайте… – произнесла я с явным сомнением в голосе. В памяти невольно всплыл утренний разговор в кабинете бургомистра, его внимательный взгляд и учтивые манеры. – Говард, прежде проверь, что там, и проследи, чтобы…
– Впервые о таком законе слышу, – донёсся до меня тихий, чуть дребезжащий голос Дори.
– Дори, а бургомистр холост? – раздался лукавый голос Амели. Её зелёные глаза озорно блеснули, а в уголках губ притаилась хитрая усмешка.
– Кажись, вдовый был, – ответила старушка, с искренним недоумением посмотрев на Амели. Её морщинистое лицо выражало полное непонимание ситуации. Лорен же, растянув губы в понимающей улыбке, заговорщицки подмигивала младшей сестрице.
– Хватит! – резко оборвала я девиц, одарив их таким суровым взглядом, что обе мгновенно притихли. И круто развернувшись на каблуках, я широким шагом направилась к дому. – Продолжим осмотр…
Второй этаж встретил нас скрипом ступеней и гулким эхом шагов, отражающимся от высоких потолков. Здесь располагались спальни, и запустение ощущалось особенно остро. Господские покои поражали размерами и пустотой – некогда роскошные комнаты теперь казались заброшенными склепами. Ни кроватей, ни шкафов, ни зеркал в позолоченных рамах – только выцветшие пятна на шелковых обоях безмолвно свидетельствовали о том, где раньше стояла мебель.
– Здесь была спальня баронессы, – тихо произнесла Дори, остановившись у дверей просторного помещения с широкими окнами, выходящими на море. В комнате сохранился лишь мраморный камин с потрескавшейся облицовкой, где морские коньки, вырезанные в камне, словно застыли в вечном танце.
– Какая искусная работа… Должно быть, это делал настоящий мастер, – проговорила Амели, проводя пальцем по тонкой резьбе.
– Старый Корн, лучший каменщик побережья, – кивнула Дори. – Полгода над этим камином работал. А вон там, – она указала на пустую стену, – висело огромное зеркало в раме из черненого серебра.
– Вид из окна чудесный, – протянула Лорен, распахнув пошире створки.
– Лейр Дарен даже ковры не пожалел, – продолжила старушка, тяжело вздохнув, когда мы осматривали очередную пустую спальню. – Все вывез, даже постельное белье забрал. А ведь какие скатерти были, какие покрывала… Все с вышивкой, все с историей.