Твое величество. Истинный облик

– Ладно, брат Тома. Не обижайся.

Монах понял, что гроза прошла стороной, и чуточку расслабился.

– Тейн, я справлюсь. Обязательно.

– Я в этом уверен.

Монах расплылся в угодливой улыбке. Тейн поморщился, но ничего не сказал, просто потрепал монаха по плечу.

– Постарайся, брат, это важно и для Храма, и для Фардании… для всех.

– Я постараюсь. Я очень постараюсь.

Лежащее в клетке существо тихонько вздрогнуло – и умерло. Но мужчины, занятые своими великими планами, ничего не заметили.

Врачи как пришли, так и ушли, потыкавшись носом в рвотные массы и определив, что в них присутствует посторонний компонент.

Марию еще и при них выворачивать начало, что вовсе уж подтвердило ее слова. Лекари определили ей лечение клистиром и промыванием, и наконец, оставили в покое. Клистир ее величество с огромным удовольствием вылила в тот же горшок, куда ее рвало, и принялась пить воду.

Много.

Примерно через два часа ее уже не рвало, и она вытянулась под одеялом, подтянув к себе поближе Анну. Девочке явно нравилось вот так валяться с мамой и секретничать.

Раньше не было?

Ну так… раньше много чего не было.

Пока был жив наследник, у Марии был статус «любимой жены и королевы». А это не просто так с горы упало, это куча обязанностей.

Двор, придворные, представительство…

Его величество с огромным удовольствием таскался на охоту, бегал по бабам, правда, и государственными делами занимался тоже. Чего было не отнять у Иоанна, так это хороших мозгов. Сволочь, да, но Эрланд же процветает?

Ну или хотя бы не особенно бедствует.

Налоги относительно стабильны, толпы нищих по дорогам не шляются, воруют умеренно, войны нет, пограничные стычки не в счет, они всегда есть, в той или иной мере, голода и заразы тоже не предвидится. И чего вам еще надо?

Личные качества короля к делу отношения не имеют. А что он потаскун и вообще… последний енот, так это проблемы его супруги. То бишь Марии.

Не можешь воспитывать муженька скалкой? Забодай его рогами. Или смирись и носи их благочестиво.

Мария и носила, пока был жив сын, делила время между обязанностями и монастырями, и по-своему была даже счастлива. И с дочерью они виделись примерно раз в неделю, где-то на полчаса, может, чуть побольше. Минут на сорок.

Это уж потом все начало рассыпаться, Анне отменили учителей, ибо не фиг быть тут самой умной, и Марию загнали под плинтус, лишив большей части обязанностей, вот и получилось так, что мать и дочь друг друга особенно и не знали. И ничего удивительного в этом нет, так было принято.

Времена, нравы, все в рамках нормы[8].

Так что особенно мать и дочь не общались. А вот вчера прорвало. Спасибо милочке Диане, которая устроила грязный и безобразный скандал, Анна тоже примчалась и увидела, как падает мать, а рыжая стерва убегает прочь, махнув шлейфом.

Который ей, кстати, не полагался. Шлейф только для родственников королевской семьи и строго регламентирован, но Диана же почти родственница? По мужу? Ага?

Анна попыталась привести мать в чувство, у нее ничего не получилось, она кое-как затащила тело на кровать и уже хотела бежать за помощью, но тут мама очнулась.