В потоках черных, Под сердцем тьмы

Старец привел его к большому шатру, сплетенному из веток лиан.

– Вы все-таки стали срезать лианы… – пробормотал Диар, коснувшись кончиками пальцев стены.

Старик сердито полоснул его взглядом:

– Нечестивец, как смеешь ты говорить такое! Аядель – наша мать, мы берем только то, что сама дает она.

Диар с любопытством огляделся – в самом деле, женщины плели одежду из сухостоя, ветром и дождями смытого со склона. Подростки набирали воду из тощего ручейка, стекавшего по камням с вершины и терявшегося в песке. Удивительно, но дети помладше имели длинные волосы, а вот подростки, как и большинство взрослых, оказались или обриты наголо, или носили очень короткие стрижки. В целом племя не выглядело счастливым.

– Это ничтожные крохи, – с ужасом прошептал он и обратился к старейшине. – Берете ли вы что-то от пустыни?

Он знал, что пустыня, раскинувшая свои золотые пески прямо за оградой поселения, богата оазисами, да, до ближайшего сутки пути, но это вода, плоды, орехи, это пища, которая может спасти от голодной смерти.

Старец посмотрел на него со злостью:

– Будто не знаешь ты о происках твоего племени: шарта, эти мерзкие убийцы, караулят нас. Никто из тех, кто уходил в пустыню, не вернулся…

Это было явной ложью: шарта не охотились в этих местах, значит, не вернувшиеся соплеменники, найдя оазисы, заселяли их. Диар не верил, чтобы ни у кого из них не было мотива вернуться и спасти близких. Но старец сказал, что никто не возвращался. Значит ли это, что в угоду удержания собственной власти, он или его дети уничтожали всех, кто пытался проникнуть в деревню со стороны пустыни?

Андроид тайком взглянул на старца: тот отодвинул полог и прошел внутрь шатра. Диар шагнул за ним следом. Его беспокойство нарастало.

Здесь неприятно пахло несвежей едой. Затхлый воздух пропитался запахом гари подслеповатых сальных свечей, пыли и подкисшей кашей. Мгновенно включившаяся опция ночного видения помогла сориентироваться. Внутри шатра сидели четверо старцев, двое на вид оказались такими дряхлыми, что едва могли сидеть – их обложили набитыми песком подушками, укрыли одеялами. Диар догадался, почему многие жители не имели волос – их состригали, чтобы плести из них одеяла и теплые накидки. «Они в самом деле используют все, до чего могут дотянуться своими голодными руками», – андроиду было несказанно жаль этих людей.

– Я привел чужеземца, братья, – произнес старец. – Он уверяет, что пришел с миром. Более того, он льстит речами, что может устроить его, так как является младшим сыном вождя шарта Кша Таяса.

Старцы зашевелились.

– Чем докажешь ты, Кша Таяса, свои намерения? – спросил один из них, одетый в ярко окрашенную тогу.

– Я пришел к вам без оружия, – отозвался Диар осторожно. – Мои руки открыты, как и мои мысли.

– Складно говоришь. Только зачем тебе мир с нами?

– Нас мало в этих землях. Мне претит мысль, что мы друг друга истребляем ради еды и питья. Вместе мы сделали бы этот мир счастливее.

Старики переглянулись.

– Как ты добьешься своего?

Вот тут у Диара был вполне реальный план, разработанный еще на станции: