Прорвёмся, опера! Книга 3
– Оружие брать не буду, – подумав секунду, сказал я, – а то ствол срисует, запаникует, начнёт палить. Лучше выжидайте нужный момент сами. Я его на линию стрельбы постараюсь вывести.
Я снял куртку, вытащил из кармана джинс зажигалку и ключи, чтобы Кадет не нервничал, увидев, что у меня что-то есть при себе. Вспомнил, как в фильмах крепили под рубашку, прямо на спину, пистолет пластырем, чтобы в нужный момент достать, но это только в боевиках возможно, здесь выйдет вряд ли. Пока достаёшь, замочит. Да и проблема-то не в стрельбе, снайпер рано или поздно найдёт удачную точку, или Баир вернётся с винтовкой, вдвоём-то они найдут, как снять урода.
В идеале мне нужно не просто убить Кадета, нужно его захватить, чтобы он говорил и говорил. Его показания ой как нужны. Потому что поведать он может многое, а я должен узнать всё. Ведь упрямая судьба так и норовит зайти на новый круг, но и она поддаётся нажиму. А чтобы нажать в нужном месте, нужно быть на шаг впереди, владеть информацией. И этот Кадет закроет последние белые пятна в этом деле. Но как его взять живым, я пока сам не знал. Ничего, прорвёмся…
Рубашка на спине взмокла – не сильно, но под холодным ветром я сразу озяб. С поднятыми руками, размахивая белой тряпицей – куском наволочки, что висела во дворе – я вышел из-за уазика и пошёл к двери.
– Спокойно, – громко сказал я. – Будут тебе мильёны! Твой брат у нас. Давай поговорим!
– А нахера ты мне тут сдался?! – возмутился Кадет. – Я бабки просил и вертушку, а не мента для базаров всяких! И брата покажь!
– Ха! Вот ты дурилка, а вертолёт и бабки тебе святой дух доставит? И кто вести вертушку будет? Сам? Пилот ещё нужен, и куда лететь надо, тоже надо понять сразу, это не так-то просто, взять и полететь. Там пространство открыть надо, диспетчерские службы оповестить. Вот и иду всё обсудить. Не дури, Кадет. Я без волыны!
Учили нас никогда не обсуждать политические требования террористов, а вести диалог иначе, чтобы он постепенно отпускал заложников, в идеале – чтобы вообще сдался. Но вообще, главная цель таких переговоров – отвлекать внимание, чтобы в нужный момент начать штурм, пустить химию, или как сейчас – подвести преступника под выстрел снайпера.
– Ладно! Заходь! – крикнули из магазина.
Я увидел направленный на меня через окно ствол. Но хитрый Кадет прятал голову, не показываясь из-за укрытия.
– Но без шуток. И раздевайся! Скидай шмотье, я сказал!
– Для чего? Стриптиз тебе показывать? Нет у меня ничего. – Я повернулся вокруг своей оси, медленно и не опуская рук. – Давай обсудим детали, чего время тянуть? Надо решать всё быстрее, пока Москва не проснулась. А тем-то на нас пофиг, они сразу говорят – стреляйте. А мы мирно хотим всё решить, без жертв. Сам понимаешь, в одном городе живем, нам люди важны. Земляки…
В ответ пока тишина, но он продолжал в меня целиться. Я шагнул вперёд, потом сделал ещё шаг и наконец взялся за металлическую дверную ручку. Когда-то она была выкрашена в чёрный, но многочисленные прикосновения отполировали её в зеркало.
Дверь очень тугая, пружина при открывании натянулась и заскрипела. Ещё хлопнет, и псих сразу пальнёт. Теперь я его вижу всего – целится он уже не в меня, а в перепуганную и бледную как смерть продавщицу. Полная женщина лет пятидесяти смотрела на меня выпученными глазами. А тётя Маша с дочерью сидели вместе, у шкафа с пивом, и тётя Маша даже сейчас норовила прикрыть Лену собой. Вот же, блин, сходили за хлебом. И к этому же ничего не вело.