Ведьмак. Сезон гроз

Они услышали звуки флейты и бубна. Вышли на небольшую площадь с овощным рынком, где группа вагантов как раз давала представление. Репертуар у них был утренний, то бишь примитивно-глупый и вообще не смешной. Лютик пошел по рядам, где с достойным изумления и неожиданным для поэта знанием дела немедленно занялся оценкой и дегустацией красующихся на прилавках огурцов, яблок и свеклы, оживленно дискутируя и флиртуя с торговками.

– Квашеная капуста! – объявил он, набирая упомянутую из бочки с помощью деревянных щипцов. – Попробуй, Геральт. Отличная, правда? Вкусная штука и спасительная, такая капуста. Зимой, когда витаминов не хватает, защищает от цинги. А к тому же прекрасное средство от депрессии.

– Это еще как?

– Съедаешь горшок квашеной капусты, запиваешь крынкой простокваши… и тут же депрессия становится самой малозначительной из твоих проблем. Забываешь о депрессии. Иногда надолго. К кому это ты так приглядываешься? Что это за девушка?

– Знакомая. Обожди здесь. Перекинусь с ней парой слов и вернусь.

Девушкой, которую он заметил, была Мозаик, знакомая ему по визиту к Литте Нейд. Несмелая, гладко прилизанная ученица чародейки. В скромном, но элегантном платье цвета палисандра. И котурнах на высокой пробковой подошве, в которых она двигалась вполне грациозно, учитывая устилающие неровную мостовую скользкие овощные отходы.

Он подошел, застав ее накладывающей помидоры в корзинку, подвешенную ручкой на сгибе локтя.

– Привет.

Она слегка побледнела при виде его, несмотря на свою и так бледную кожу. И, если бы не прилавок, отступила бы на шаг-другой. Шевельнулась, словно пытаясь скрыть корзинку за спиной. Нет, не корзинку. Руку. Она укрывала ладонь и предплечье, тщательно замотанные шелковым платком. Он не пропустил этот сигнал, а необъяснимый импульс заставил действовать. Схватил руку девушки.

– Оставь, – шепнула она, пытаясь вырваться.

– Покажи. Я настаиваю.

– Не здесь..

Она позволила ему отвести себя чуть поодаль от рынка, в место, где они могли быть хотя бы относительно одни. Он развернул платок. И не смог сдержаться. Выругался. Грязно и длинно.

Левая ладонь девушки была вывернута. Перекручена в запястье. Большой палец торчал влево, верх ладони смотрел вниз. А внутренняя сторона – вверх. Линия жизни долгая и непрерывная, отметил он автоматически. Линия сердца отчетливая, но прерывистая и неровная.

– Кто тебе это сделал? Она?

– Ты.

– Что?

– Ты! – Она вырвала ладонь. – Ты использовал меня, чтобы поглумиться над ней. Она таких вещей не спускает.

– Но я не мог…

– Предугадать? – она взглянула Геральту прямо в глаза. Он неверно ее оценил, она не была ни робкой, ни испуганной. – Мог и должен был. Но ты предпочел поиграть с огнем. Ну оно хотя бы того стоило? Получил удовольствие, поправил самоуважение? Было чем похвастаться дружкам в корчме?

Он не ответил. Не мог найти слов. А Мозаик, к его удивлению, внезапно усмехнулась.

– Я на тебя не в обиде, – легко сказала она. – Меня и саму позабавила твоя игра; если б я так не боялась, то смеялась бы. Отдай корзинку, я спешу. Мне еще закупаться надо. И мне назначено у алхимика…