Хаски и его учитель Белый кот. Книга 1

По облику истинный бессмертный даос, мужчина был строен и красив. Глядя издалека на его изящные черты, можно было легко представить этого человека сидящим под цветущим деревом с книгой в руке, эдаким утонченным красавцем, ушедшим от мирской суеты. Если же смотреть вблизи, то сразу становились заметны его слегка приподнятые брови вразлет, придававшие лицу холодное выражение, а красивые раскосые глаза, разделенные тонкой, узкой переносицей, глядели нечеловечески безжалостно, искажая изысканный и мягкий образ.

Мо Жань внутренне готовился к этой встрече, но, бросив издалека взгляд на этого человека, сейчас живого и здорового, все равно почувствовал, как у него затряслись поджилки.

Его трясло от страха и в то же время… от радостного волнения.

Это его учитель.

Чу Ваньнин.

Именно его, плача, желал увидеть Сюэ Мэн, когда в прошлой жизни пришел в павильон Ушань.

Именно этот мужчина разрушил грандиозные замыслы Мо Жаня и загубил все его великие устремления. Именно его Мо Жань в конце концов бросил в темницу и замучил до смерти.

Казалось бы, император Мо Жань должен был радоваться, когда наконец победил своего противника и за все ему отомстил.

Как рыбы свободно плавают в бескрайнем море, а птицы парят в небесной выси, так и властитель мира Мо Жань мог жить свободно, ведь больше никто не мог ему противостоять. Поначалу он действительно так считал.

Однако, похоже, он ошибался.

Когда наставник умер, Мо Жань будто похоронил вместе с ненавистью что-то еще.

Невежественный Мо Жань не понимал, что лишил себя чувства радости от соперничества с достойным противником. Он знал лишь, что отныне в Поднебесной у него больше не осталось заклятых врагов.

Пока учитель был жив, Мо Жань боялся его, трясся от ужаса, покрывался гусиной кожей с ног до головы. Видя в руке наставника ивовую лозу, он чувствовал, как дыбятся волоски на его теле, – так от стука деревянной колотушки встопорщивается шерсть привыкшего к побоям бездомного пса; и Мо Жаню казалось, будто он точно так же вот-вот ощерит ноющие зубы, слюна потечет изо рта, повисая нитками, ноги подломятся и задергаются в конвульсиях от нервного напряжения.

Убив учителя, которого боялся больше всех на свете, Мо Жань ощутил, будто он вырос над собой, совершив этот нарушающий все возможные устои поступок.

Возгордившийся Мо Жань с вершины горы окинул взором бренный мир, в котором больше никто не осмелился бы поставить его на колени или отвесить ему оплеуху. Празднуя победу, он откупорил кувшин вина «Лихуабай» и, устроившись на крыше дворца, пил всю ночь.

Тогда под воздействием вина шрамы, давным-давно оставленные на его спине плетью наставника, вновь напомнили о себе жгучей болью. И теперь, видя перед собой живого учителя, Мо Жань таращился на него со страхом и ненавистью, к которым примешивалась толика извращенного упоения.

Разве можно не радоваться, потеряв и вновь обретя такого противника?

Не обращая ни малейшего внимания на двух учеников, прибежавших на задний склон, Чу Ваньнин продолжал сосредоточенно противостоять рассеянной повсюду нежити.