Каролина. Часть третья
И вам привет.
Поднимаюсь и жду, когда мне снимут кандалы. Еще немного, и кожа треснет в местах встречи с металлом. Иногда кажется, что у меня на роду написано быть пленницей.
Отец.
Фермы.
Ложь.
Поул.
Покидая комнату, оборачиваюсь, и бросаю короткий взгляд на Джонни, он, прижавшись к стене, смотрит на меня. Да что с ними не так? Они ведь должны хотеть меня съесть. Или все дело в том, что я тоже заражена? Из-за рисунков на теле они признали во мне себе подобную?
В этот раз я с особым наслаждением принимаю ванну, тщательно мою волосы и выбираюсь из чана. Обтирая с тела влагу, молюсь о том, чтобы Беринг поверил. А если не поверит в мои объяснения, то придется заставить его это сделать. Я не хочу предавать его снова, но если выбора не останется, я сделаю все, чтобы он увидел Поула во всем его великолепии.
Натягиваю серый спортивный костюм и носки. Обувью меня решили не снабжать или уже давно выкинули ее.
Каждый шаг, приближающий меня к Берингу, отсчитывает мгновения до финального поворота моего заточения. Слишком многое зависит от того, как все пройдет. Ладони потеют, и я вытираю их о брюки.
Поул ожидает меня у комнаты Беринга. Он облачился в белый костюм с красным галстуком, волосы зачесал назад, побрился. Но ничто из этого не способно скрыть синяки под глазами, скорее всего он не спал всю ночь. Не только я переживаю за то, как все пройдет.
– Вот и ты, – говорит он и вымучивает из себя улыбку. – Давай повторим. Ты должна заставить его забыть про нападение и заточение в комнате. Меняй воспоминания. Пусть он помнит о том, как я ухаживал за ним, пока он находился без сознания. И разузнай про Элли, что этой суке надо от отца. Он явно знает.
Бросаю взгляд на дверь позади Поула и спрашиваю:
– Он проснулся?
– Да. И вполне бодр. Что удивительно. Немного путается, но в целом…
Киваю и дарю Поулу улыбку. Надеюсь, она не выглядит настолько вымученной, как та, с которой он встретил меня.
– Я готова.
Поул не отходит от двери, поднимаю на него взгляд и выгибаю бровь дугой.
– Если ты попытаешься сделать что-то иное, влезть ему в голову и настроить против меня, я пристрелю тебя на месте, – совершенно серьезно говорит он.
И я ему верю.
Но вся проблема в том, что даже если я сделаю для Поула то, чего он хочет, мне все равно тут не выжить. Он либо запрет меня и будет пользоваться даром по мере надобности, либо уберет, как свидетеля того, кто знает правду о его деяниях.
– И в мыслях подобного не было, – произношу я.
– Было. Я уверен, что было. В конце сотри ему воспоминания о себе. Все. Будто тебя никогда не было в нашей жизни.
С каждой новой нашей встречей его задание обретает все больше подробностей. Поул не понимает, что просит слишком многого. Даже если бы я хотела помочь ему, то не смогла бы сделать все вышеперечисленное за раз. Я владею даром, а не магией.
– Как ты себе это представляешь? – спрашиваю я. – Это невозможно сделать за короткий срок. Я должна заменить воспоминания. А их слишком много.
– Я все сказал, у тебя нет другого выбора.
Поул толкает дверь и скрывается в комнате, не желая выслушать доводы, которые я уже приготовила для него.