Разведен. Влюблен. Опасен

В этом районе на тротуаре совсем недавно положили новый асфальт, смола на жаре плавилась, не успевая затвердеть, а Вишневская, конечно, не заметила и теперь пыталась отклеить свои сандалии от асфальта.

Я продолжал стоять, залипая на нее. Ни капли не изменилась, зараза. Такая же, вот только волосы обрезала до лопаток и в светлый покрасила. Раньше, когда мы были вместе, они у нее до самых бедер были длиной.

Когда-то я эту дикую кошку любил до красных кругов перед глазами. До встречи с ней, да и после, даже не подозревал, что ревностью может так накрывать.

Но пять лет назад она сделала свой выбор, который я с трудом, но принял. И отпустил. И меня отпустило. Не сразу, но отпустило.

Запихнул воспоминания о ней в самые дальние уголки души, но…. Пару лет назад напомнили. Я тогда около месяца чумной ходил и думал. Много думал.

Я пялился на Саньку, ровно до момента, пока к ней не пристали два кандидата в крематорий.

– Девушка в беде, – пропел один, а я вспомнил, что такое ревность.

– Иди ко мне, красавица, помогу! – поддакнул второй.

Все, стоп-кран сорвало, резьбу тоже, а тело вспомнило как это – ревновать и заводиться с пол оборота.

А вообще я нормальный! Спокойный даже. В моменты, когда Вишневская на большом расстоянии. А вот нахождение ее в такой опасной близости будило во мне дикого ревнивого зверя.

Видимо, до сих пор. Память тела срабатывала, инстинкты, я сам не понимал, но тумблер переключился, а я завелся.

– Слышь, Д’Артаньян, – встрял я, – ты, если на кладбище вне очереди не хочешь, капюшончик на голову верни и галопом отсюда.

Санька вздрогнула. Выпрямилась. Напряглась и не шевелилась.

– Пробегай мимо, мужик, она наша, – нарывался придурок.

– Смешно пошутил, я оценил, – я потер ладони, – граждане недоусопшие, не расползаемся, морг в другой стороне. Или помочь с доставкой?

– Ты че?.. – остроумия недоумкам не выдали, они мычали невнятно и соображали, как бы достойно ответить.

– «Че» – по-китайски «жопа», а по-японски – «велосипед».

– Отойдем? – предложил самый смелый.

– Подождите! – залепетала Санька. – Минутку, пожалуйста, подождите.

Она шарилась в своей необъятной сумке, не глядя в мою сторону.

– Одну секундочку. Вот! Нашла.

Александра выудила из дамской сумочки… Топорик. Маленький.

– Такая полезная вещь, – нервно бормотала она, – купила в супермаркете, решила, что в хозяйстве пригодится.

Глаза у пацанов съехались в кучу, а я опустил голову, сдерживая улыбку. Саня не менялась.

– Хорошая вещь, – согласился я, – а лопаты нет?

– Есть! – обрадовалась Саня и снова полезла в сумку.

– Маньячка какая-то, – решил один, который поумнее, – пошли отсюда. Нормальные бабы в сумке топор с лопатой не носят.

– Можно подумать, он когда-то общался с нормальными! – вспыхнула Санька, пряча топорик обратно.

Она отводила взгляд и суетливо перебирала пальцы. Видимо, тоже была очень рада нашей встрече.

– Привет, Сань, – хрипло поздоровался я.

– Здравствуй! – чопорно ответила она, задирая нос повыше. – ты, наверное, торопился очень, да?

– Да нет, я гулял.

– Не буду тебе мешать, продолжай гулять, пожалуйста.