Главная проблема дракона
Что ж, новая жизнь оказалась полна открытий, которые иногда не мешало бы и прикрыть, как двери. А то сквозило от них неприятностями.
Зато теперь картина становилась гораздо яснее. Родители Одри скончались несколько лет назад и в своем завещании назначили опекуном старого друга семьи, некоего Вильгельма Ривейро.
Опекун до совершеннолетия героини должен был управлять делами имения. Оно перешло бы впоследствии Одри, как только той исполнилось бы двадцать. Или ее супругу, если вдруг раньше этого срока героиня вышла бы замуж. А до этого девица Хайрис обучалась в пансионе, за который регулярно вносилась оплата. Этой весной она его окончила и приехала к опекуну.
Но тут случилась неприятность – Вильгельм заболел и умер. Правда, успел после себя оставить распоряжения и, как я понимаю, надиктовать это письмо. Похоже, Вильгельм был не только старым другом, но, судя по письму, еще и просто старым…
– Интересно, а кому отходит наследство Одри в случае ее смерти?.. – тихо произнесла я, откладывая лист. За мной водилась эта дурацкая привычка размышлять вслух. Звуки собственного голоса помогали почувствовать себя увереннее. Но только не сегодня. Вышло как-то жалобно, что ли. А еще горло как-то подозрительно начало болеть.
К тому же укороченный саван не грел, а плащ я сняла на кухне и там же оставила… Так что, отложив письмо, решила переодеться. Не скажу, что справилась со всеми крючками и шнурками самого простого на вид платья бывшей хозяйки тела блестяще, но теплее стало однозначно. А уж когда накинула шаль, то меня и вовсе разморило. Я сама не поняла, как уснула. Только присела на кровать… И все – глаза закрылись.
А открылись они оттого, что в лицо мне кто-то что-то брызгал со словами:
– Изыди, демонское отродье!
– Сам изыди! Это мой сон, посторонним тут делать нечего, – зевая, отозвалась и попыталась укрыться с головой пледом.
Но, увы, спасения под ним я не нашла ни от противного голоса, ни от обливаний. А когда меня чем-то ткнули под ребра, я непроизвольно резко выпрямила колено.
Раздался сдавленный стон, а я наконец проснулась. Тут-то и выяснилось, что пыталась я завернуться не в покрывало, а в траурную ткань. А рядом с моей кроватью стоял, согнувшись, какой-то парень с дрыном и держался за глаз. Похоже, я попала в тот пяткой, даже не целясь.
«Ну хоть в постели очнулась на этот раз, а не в гробу – уже прогресс», – мрачно подумала я и посмотрела на честное собрание, столпившееся вокруг моего ложа.
Судя по одежде, в основном это была прислуга, среди которой выделялся дворецкий – его без ночного колпака и пижамы я признала не сразу. Идеально отглаженная ливрея, начищенные штиблеты, белоснежная рубашка с жестким воротником и изящным черным галстуком меняли Гарвида до неузнаваемости. Единственное, что осталось от него ночного прежним, – выражение невозмутимости. И немного дергавшийся глаз.
– Преподобный, я же говорил вам уже, что леди живая… – произнес дворецкий, обращаясь к духовнику в сутане.
– А я повторяю, что с того света не возвращаются. Это демон, вселившийся в тело невинной девы, видят боги! – парировал местный патер, держа в одной руке увесистый фолиант на манер булыжника, а перст другой воздев к небу. Вернее, к потолку. С учетом того, что тот был расписан весьма фривольными фресками, с чем-то амурным и не сильно обремененным одеждами, заявление вышло интересным.