Тайна брачной ночи генерала-дракона
– Благородно, – кивнул я.
– Да у нас уже пятеро было… Я как представлю, что один вдовцом с ними останусь, так нет, лучше увольте! – усмехнулся Клепфорд.
Он уселся в кресло, пока я нервно расхаживал по комнате.
– Расскажи мне про беременность, – произнес я. – Мне нужно знать, к чему готовиться.
– Итак, записывайте! Баба становится нервной! – усмехнулся ротмистр. – Вот прямо на ровном месте истерить начинает… Чуть что не так, тут же слезы… Ранимая, короче. Но это – моя. Как ваша – не знаю…
– Понятно, – вздохнул я, записывая.
– Потом у них че-то в голову ударяет, они начинают уют создавать… Тут с ней разговаривать бесполезно. Запомни фразу “Да, дорогая!”. Больше тебе, как мужику, ничего не пригодится. И не вздумай спорить… – вздохнул Клепфорд. – Потом у бабы вкусы меняются. Они начинают есть такое, от чего у вас аппетит в трубочку сворачивается… Прихожу, а моя сидит, камень меловой жует. И вареньем поливает. Счастливая…. Или варенье с горчицей мешает. Однажды листики фикуса отрывала, в чай макала и ела. Как печенье… Банку варенья в суп вылила… И довольная такая стоит… Но это потом. Их бывало тошнить начинает… От всего прямо… Мою от запаха мяса. Просто наизнанку. Моя поначалу душила мясо…
–В смысле, душила? – спросил я.
– Ну, сидит, пшикает своими духами на кусок. А у нас пахнет, как на балу. Это она запах перебивает, – заметил ротмистр. – А вокруг меня, как светские красавицы, шашлыки кружатся… И отбивные… Теперь на балы ходить не могу… Везде ножки куриные мерещатся. И рулька.
Я услышал шаги и стук в дверь.
– Господин генерал. Ваша супруга отказывается есть, – послышался голос служанки. – Она так ничего и не съела.
– О! Началось! А я говорил! Это ее тошнит! Это нормально! Сейчас… – похлопал себя по карманам ротмистр.
Он полез в один карман. Оттуда вывалилась детская соска, причем, жеваная. Он поднял ее с пола, протер, спрятав обратно в карман. Потом он вытащил не самый чистый платок, детский рисунок и какую-то пеленку… Следом на ковер выпала оторванная рука какой-то куклы… Наконец, он извлек флакон и поставил на столик
– Вот! От тошнотиков! – гордо произнес ротмистр. – Я всегда с собой ношу… У нее чуть что, так сразу… Лучшее зелье… Сама варит… Рецепт нашла… Она подсмотрела, как его аптекарь варит и сама приготовила. Но у вас деньги есть, так что можете и в аптеке взять. А нам цены кусаются. Леденцы будут предлагать – не берите. Толку никакого! Только зубы портятся! Но если надо, я попрошу, жена еще сварит… Тут на несколько дней хватит… Она у меня как раз …. в положении… Так что у нас они по всему дому стоят… И мясо в духах и духовке…
– Благодарю, – кивнул я, глядя на флакон.
– Туда дальше, как живот расти будет, нужно платьюшко! Специальное. Для беременных!
– Это какое? – спросил я, видя, как Клепфорд задумался.
Ротмистр встал, выпятил живот, а сам руками обрисовал что-то в воздухе.
– Когда баба беременная, она ходит как неуклюжая утка! – заметил ротмистр. – И ей нужен специальный корсет! Чтобы вот тут держать… А если тут пережимает, то все не доносит… Надо правильное… А это мадама одна шьет… Сейчас скажу, как ее найти… Дорогущие, зараза! Это для меня. А вот для вас, нормально…. Они там с разными финтифлюшками его шьют. Разберетесь… Но только смотрите, чтобы тут не давило… И вот тут поддерживало…