Неупокоенные
Тетя пострадавшего, которая и вызвала милицию, перебудила своими криками весь дом. Была это, кстати, обычная панельная пятиэтажка в спальном районе. Женщина убивалась и голосила: погибший парень, Артемий, был ей как сын, единственный ребенок покойной сестры, которого она воспитывала с десяти лет.
– Одна я осталась на всем белом свете, – рыдала женщина. – Темочка уж такой хороший был, такой славный мальчик.
Как выяснилось, славный мальчик Артемий проживал в квартире недавно, переехал после смерти покойной бабушки. Соседи на него не жаловались, был он и вправду тихий, спокойный парень из тех, кто готов донести тяжелые сумки и уступить место в трамвае.
Обычно, приходя на работу (трудился в конструкторском бюро), Тема звонил тетушке, но в тот день звонка не было. Она не стала беспокоить, ждала, но к пяти вечера выяснилось, что Артемий на работе не появлялся. Тут тетушка запаниковала всерьез, побежала к нему домой, но дверь никто не открыл. В результате квартиру пришлось вскрывать, а внутри обнаружился Артемий, погибший, судя по всему, накануне вечером.
Казавшееся простым дело вскоре стало представляться совсем иначе. Как ни бились, мы не нашли в квартире ни малейшего следа присутствия посторонних лиц. При этом никто не протирал поверхности и не мыл полы, пытаясь скрыть отпечатки. Хуже всего то, что дверь была заперта изнутри не только на два замка, но и на задвижку, открыть ее снаружи никто не смог бы. Получалось, что Артемий закрылся в квартире сам и был на момент смерти один.
Окна тоже были закрыты, этаж – четвертый, никак не подберешься, вдобавок и балкона нет (если предположить, что преступник поджидал Артемия там, а после убил, вылез обратно и ушел).
По всему получалось, что никто в квартиру не входил, жертва находилась там одна. Никаких следов, зацепок, но при этом никаких сомнений: Артемий был убит, задушен, душили его шарфом, который так и остался на шее.
Мотива нет, подозреваемых нет, дело разваливалось на глазах.
«Агата Кристи какая-то, – думал я. – Убийство в закрытом помещении, герметичный детектив».
Я делал все, что положено, опрашивал, копал, где мог, чертил схемы, искал зацепки, но так ничего и не добился. Постепенно преступление стало забываться, его вытеснили другие, в них недостатка не было, так что все силы и ресурсы были брошены на новые дела.
Тетка Артемия несколько месяцев ходила, жаловалась, плакала, требовала найти убийцу, но в итоге сдалась и она. А вскоре скончалась.
Прошло несколько лет. О странном деле Артемия я иногда вспоминал, доставал папку, перебирал бумаги, убеждался, что сделал все возможное, и убирал папку на полку.
Через четыре года нам пришлось снова ехать в дом на улице Революции. Еще не зная подробностей, я почему-то был убежден, что все случилось именно в той квартире. Так и вышло.
Обстоятельства дела были словно под копирку. Жертвой снова оказался молодой человек, на сей раз не коренной житель нашего города, а командировочный, иногородний. Звали его Дамиром, в злосчастной квартире он поселился временно, на полгода. Жилье ценному сотруднику предоставило предприятие. Однако Дамир не пережил там и одной ночи.