Лера и Межмировая Канцелярия

– Ваше заявление будет рассмотрено…

– Скажите, а вы уже успели рассмотреть моё заявление?

– Ваше заявление…

– Да хватит уже! Вы парализуете работу пункта досмотра! – взвизгнула рослая корпулентная женщина с одним глазом вместо двух.

Я вздрогнула, глянув на неё, но не отступила.

– Скажите, вы уже успели рассмотреть моё заявление?

Очередь заволновалась. Жабодама безучастно продолжала досмотр, я спрашивала о статусе своего заявления каждые полторы секунды. Мама всегда говорила, что упрямство – моё самое огромное достоинство и самый большой недостаток, поэтому сейчас я с азартом заводной ослицы повторяла одно и то же.

Внутреннее время в Канцелярии текло по-своему. Мимо меня прошли десятки страждущих, а моё заявление всё ещё лежало на столе рядом с сыром, орехами, старинной бутылкой вина, коробкой конфет, ластиком, кожаным чемоданом, чей владелец не смог доказать, что он изготовлен не из кожи разумного, а также миллионом других вещей, которые чиновница по одному лишь ей понятному принципу забирала у посетителей Канцелярии. Самое нелепое, что она спокойно пропустила как минимум двух женщин с кожаными сумками, а придралась в итоге к импозантному старичку.

Моё упрямство вознаграждалось постепенно. Сначала жабодама начала дёргать шарфик, потом – чаще моргать, а теперь у неё непроизвольно сжимались тонкие длинные лягушачьи пальчики.

Прошло не меньше трёх часов, когда мне наконец удалось пробить брешь в спокойствии чиновницы.

– А теперь вы уже рассмотрели моё заявление? – вкрадчиво спросила я в миллионный раз.

– Кватит! – взвизгнула она и схватила моё заявление. – В приёме заявления отквазано в связи с тем, что неверно уквазан номер пункта досмотра.

– Но ведь вы мне выдали именно такой бланк с этим номером! – возмутилась я.

– А вы не уточнили, тот это пункт досмотра или нет, – ядовито прошипела она, часто моргая.

– Какой номер у этого пункта досмотра? – процедила я.

– Напишите запрос на уточнение номера пункта досмотра! – торжествующе припечатала она.

– Лучше скажите сами, иначе я ни на секунду отсюда не отойду, а когда захочу в туалет, то сделаю дела прямо на ваш стол! – пригрозила я.

– Тогда вас арестуют!

– Прекрасно, в камере наверняка хотя бы будут кормёжка и нужник. Либо вы меня пропускаете внутрь, либо я начинаю портить вам жизнь по-настоящему, – тихо, но очень серьёзно выдохнула я.

Жабодаму проняло.

– У меня смена скоро закванчивается, – дрогнувшим голосом ответила она.

– Но ещё не закончилась, – констатировала я, предвкушая следующий акт канцелярского балета.

– Я вызову руководство!

– Давно пора! Это невозможно. Одна служащая на такую толпу! – принялся возмущаться матёрый здоровяк с заплетённой в косичку бородой. – Пусть откроют второй пункт досмотра!

Пункта организовано было аж четыре, но никуда не спешащая чиновница сидела только в одном.

– Ладно! Исправляйте! – сдалась она. – Пункт 1-78-4-П.

– Но у меня так и написано! – возмутилась я.

– У вас написано 1-78-4П без дефиса, а это другое! – зашипела она.

Я молниеносно воткнула дефис между четвёркой и буквой П, а затем впихнула своё заявление чиновнице в руки. Отец благообразного семейства поспешил сделать то же самое и тут же встал у меня за плечом, делая вид, что я – его младшая, но горячо любимая жена. «Старшая» жена при этом возражений не имела – дети давно начали капризничать – и сейчас она бы согласилась даже на публичную оргию с участием её мужа и восьми эльфиек, лишь бы мучительное ожидание в очереди наконец закончилось.