Эффект бумеранга

Игорь сделал еще глоток и выругался.

– Мать вашу, как сложно с бабами. Просил же не трепаться пока, – проговорил он как будто обращался к кому-то постороннему. Или к Богу. – Я не хотел, чтобы ты узнала таким образом.

– Значит, это правда…

Мой голос сел от потрясения. Я едва себя слышала. Но Игорь разобрал слова и подтвердил.

– Да, Кир. Правда. Я хочу развестись. Мы с Мариной теперь вместе.

Я думала, мне будет больно, но оказывается, пустота может душить сильнее. Замерев в кресле, я пыталась очнуться, выбраться из комы, из ужаса, в который превратился мой мир.

– Какой развод, Игорь? Какая Марина? Ты тоже таблеток переел? – шептала я. – У нас дочь. Мы семья.

– Семья, – фыркнул муж. – Ты давно наплевала на семью, родная. Тебя интересуют только курорты, шмотки и жратва. Дочь ты и знать не хочешь.

Его жестокие слова отрезвили меня не хуже пощечины.

– Да как ты смеешь! Сам отправлял меня на эти самые курорты. – Меня осенило. – Чтобы спать с няней нашей дочери. Ей едва исполнилось двадцать. Ты хоть дождался совершеннолетия или между вами это давно?

Муж допил и плеснул себе еще, но только чистый виски.

По его бегающему взгляду я все поняла без слов.

– Нет! Не отвечай, умоляю тебя. Господи, это патология. Ты чертов маньяк.

– Заткнись! – рявкнул Игорь.

Он, как супергерой, подлетел ко мне и вцепился рукой в волосы, дёрнул за них, заставляя меня запрокинуть голову.

– Не начинай, Кира! Ты очнулась слишком поздно. Не смей болтать о Марине и ее возрасте. Поняла?

Он больно сжимал мои волосы, и я всхлипнула. Из-за равнодушия мужа я забыла, каким он бывает в приступах ярости. Думала, эти вспышки остались в молодости, когда мы были глупыми и порывистыми.

Но – нет.

– Поняла меня? – снова рявкнул Игорь мне в лицо, брызгая слюнями.

– Да, – хрипло ответила я и разрыдалась.

Мне теперь было не только больно, но и страшно. Он резко отпустил меня, и я замерла.

Приняв ужасную правду, я поняла, что не могу выносить его присутствие.

– Какого же черта ты приперся домой, Игорь? – зарычала я на него. – Отправляйся к своей молодой любовнице. Живи с ней.

Муж рассмеялся громко и весело. Я зашипела на него.

– Ребенка разбудишь. Нехрен гоготать на весь дом. Собирай манатки и проваливай!

Игорь посерьезнел, налил себе еще и спокойно ответил:

– Родная, ты вконец обнаглела. Это мой дом. Я никуда не уйду.

Я пыталась дышать, но легкие отказывались работать нормально. Воздух душил. Меня начало трясти от возмущения и асфиксии.

– Я не желаю оставаться с тобой под одной крышей. Мне противно, Игорь.

– Тогда уезжай сама, Кира. Ты знаешь, где дверь.

От его скотского обращения меня окончательно накрыло. Я промчалась в спальню, выволокла чемодан из шкафа, накидала туда какие-то вещи, не глядя.

Игорь поймал меня около двери в комнату Маши.

– Не смей ребенка трогать. Это наши с тобой дела. Маша останется со мной.

Он больно сжимал мое плечо, подкрепляя свой аргумент. Но я и не собиралась спорить. Будить Машку среди ночи, чтобы тащить в глухую тьму, я не хотела. Ей хватит потрясений в скором времени.

Игорь сам привезет мне ее завтра. Он, наверное, и адрес школы не помнит, чтобы отвезти ребенка. Не знает, куда водить на танцы. Кто нас пригласил на день рождения. Всем этим всегда занималась я. Игорь работал и дома почти не бывал.