Внутри секты. Почему люди попадают под влияние культов и можно ли им помочь
У российских религиоведов до пандемии разразилась целая маленькая Гражданская война, в ходе которой они писали доносы друг на друга, требуя лишить оппонентов работы и научных степеней, и даже встречались в судах. Кстати, в Британии такая же война состоялась в конце 80-х годов ХХ века – в ней победили «друзья культов и любители их грантов».
Религиовед и судебный эксперт, соведущая подкаста «Неправильные эксперты» Елизавета Щетинина считает, что многие исследователи религий ставят под вопрос существование религиоведения как самостоятельной научной дисциплины.
«В целом, а кто же такой религиовед? Специалист, который получил профильное религиоведческое образование или специалист (историк, социолог, психолог), чьи интересы лежат вокруг предмета, связанного с религией? Отсюда и естественная природа конфликтов, которые периодически возникают во внутреннем религиоведческом мире. Многообразие критериев в профессиональной деятельности, как и научных позиций, влекут за собой череду дискуссий, которые иногда переходят и в межличностные конфликты.
Здесь ключевые вопросы связаны и с позицией относительно новых религиозных движений – допустимо ли данное многообразие в условиях современной России или это потенциальные риски, связанные с угрозами национальной безопасности? Здесь, конечно, влияет и идеологическая позиция самого религиоведа и его ориентация на научную деятельность, государственную деятельность, включенность во взаимоотношения с самими религиозными движениями».
Современные психологи, к которым я отношу и себя, больше сфокусированы на своей практике и стараются не отвлекаться на бумажные войны или современные медиа-крестовые походы по защите духовных скреп. Это не хорошо и не плохо, просто все заняты личными проектами, развитием клиентской практики и следуют современным трендам монетизации психологических услуг.
Российское государство ведет непоследовательную политику в сфере регулирования деятельности культов и избирательно реагирует на некоторые из них. Например, в то время, как «Свидетели Иеговы[3]» были признаны в России радикалами и экстремистами, саентологи, мормоны и последователи других западных культов тихо доедают своих адептов «в тени» российского законодательства. При этом в российском законодательстве до сих пор нет понятия «секты», «культа» или «психологической манипуляции».
Иногда может казаться, что государство в принципе бездействует, но это не совсем так. Например, есть так называемый закон Яровой, который сильно усложнил работу уличных проповедников и религиозного мессианства для культов, мимикрирующих под религиозные организации. Просто вся эта профилактика деструктивной деятельности культов не несет в себе какого-либо системного подхода и напоминает попытку в темной комнате нащупать слона.
К тому же после пандемии наше общество повторно столкнулось с валом новых культовых практик, дистанционных продаж, манипулирования и влияния, которые особенно стали заметными в инфобизе (информационном бизнесе). Новыми апостолами этих практик стали так называемые «инфоцыгане». Общий уровень бреда и энергетических практик, воронок прогрева для продаж всевозможных курсов, карт таро на каждый день и т. п. зашкаливает настолько, что проблема культов и сект отошла на второй план и стала менее заметной и важной для общества.