Мой враг. Без права на прощение

Сегодня она совсем другая – не такая, как в нашу первую встречу в клубе и потом на юбилее Суворова. Тогда она казалась взрослее, сейчас – совсем без косметики, с волосами, заплетенными в косу и в коротких шортах, открывающих стройные ноги, – кажется почти девчонкой. Очень и очень привлекательной девчонкой.

Большую часть полуторачасового пути до поселка мы проводим в тишине. Аккомпанементом нам служит только тихое урчание мотора и музыка, мягко льющаяся из динамиков. Чтобы немного смягчить Дашу, я предложил ей выбрать что-то на свой вкус, но она это предложение мира отвергла. Так что я включил нейтральный лаунж без какой-либо смысловой нагрузки.

В том, что девчонка дуется, конечно, нет ничего удивительного. Я ее прекрасно понимаю, но все равно испытываю легкое раздражение. Не хочется провести единственный выходной, который я с таким трудом выкроил, с угрюмой принцессой. Но какие у меня варианты? Сейчас никаких. Стал бы я за ней ухаживать по классике, она может быть, не злилась, но ее отец ни за что не позволил бы нам встречаться. Поэтому я даже не хочу испытывать угрызения совести за весь этот спектакль – иного шанса побыть с Дашей и понять, что это такое искрит между нами, у меня бы не было.

– У меня есть просьба, – говорю я, когда машина въезжает в ворота низкого одноэтажного дома на берегу озера.

– Еще одна? – уточняет Даша колюче.

– Ты обращаешься ко мне по имени и на ты. А я постараюсь сделать так, чтобы тебе было комфортно.

– Мне некомфортно называть вас по имени, – парирует она, но я вдруг замечаю, что она едва сдерживает улыбку.

– Ты уж постарайся, – в тон ей отвечаю я. – Это несложно, правда.

– Ладно… – внезапно соглашается Даша, и, выходя из машины, нарочито небрежно произносит: – Андрей.

Андрей… О, мне определенно нравится, как она произносит мое имя.

В фамильный загородный дом я приезжаю не очень часто, но несмотря на это, все внутри чисто и прибрано, сад ухожен, а в холодильнике есть еда – в мое отсутствие за всем следит пожилая семейная пара, которая знала моих бабушку и дедушку. Так я могу быть спокоен, что тут не произойдет форс-мажора, а для них это хорошая прибавка к пенсии.

– Тут мило, – комментирует Даша, оглядываясь по сторонам.

– Спасибо.

– Это не комплимент. Тут мило, но тебе этот дом совершенно не подходит.

– То есть, я не милый? – смеюсь я.

– Вы с этим местом из разных вселенных.

– Ты удивишься, но я провел здесь массу времени когда был ребенком.

Даша проходит по уютному залу, разглядывая старомодный интерьер с вязаными половиками и пестрыми подушками. Потом задерживается напротив небольшой картины, на которой изображено озеро на закате.

– Это та же фотография!

– Это оригинал, на открытке была копия, – поясняю мягко. – Мой отец был художником.

– Красиво. Где сейчас твой отец?

– Они с мамой разбились на автомобиле, когда я был ребенком.

– О. Прошу прощения, – на ее лице отражается неподдельное сожаление.

– Это было давно, Даша, – говорю спокойно.

Это действительно произошло очень давно. Рана затянулась. Остался только шрам на сердце, который время от времени побаливает.