Птица, лишенная голоса

– Проклятье, ты сама ко мне пришла? Пришла к своему Азраилу, а? – закричал мужчина, держа меня за капюшон. В его голосе звучала злоба. Я пыталась припомнить, не слышала ли его раньше, но голос принадлежал человеку, которого я точно не встречала.

И никакого Азраила я тоже не знала.

Мужчина потянул меня назад и толкнул вправо. Он сделал это с такой силой, что я ударилась о землю телом раньше, чем мои ноги. Звон в ушах достиг самых дальних участков сознания. Спина коснулась твердой поверхности, и я приложилась головой о мраморные плиты. В глазах потемнело от боли, распространившейся по всему телу, я мучительно простонала.

Неужели все закончится в этот раз? Нет, не сейчас. Я все еще не выполнила обещание, данное моей матери.

Только вчера мне исполнилось двадцать пять, а сегодня я уже умираю. Возможно, место, в котором я оказалась, станет теперь моей могилой. И, пока боль эхом разносилась по телу, я силилась открыть глаза, пытаясь рассмотреть своего палача. Я хотела увидеть человека, который затаил на меня злобу, хоть вины моей в этом не было. Медленно приподняв веки, я увидела лишь размытый силуэт. И прежде, чем я смогла понять, кем был этот незнакомец, мои глаза предательски закрылись.

Чувство одиночества оглушило, словно дождь, хлеставший меня по лицу. Я ощутила теплую кровь, стекающую по щеке. Я не ждала такого конца. Смерть не была желанным гостем, но казалось, она уже приготовилась постучать в мою дверь. Перед тем как полностью погрузиться во тьму, я услышала крик, полный раскаяния, который пробрал меня до самых костей.

Если бы меня попросили расставить страхи в порядке убывания, то каким был бы первый? У каждого человека этот список будет своим: боязнь высоты, страх одиночества, даже рептилий… В свое время некоторые из них прочно поселились в моей голове, свив гнездо, словно птицы, однако прежде я никогда не ощущала подобного ужаса. Кто-то ненавидел меня настолько, что хотел убить. Сердце обливалось кровью от неизвестности. Я не знала, кем был тот человек. Мой отец, наверное, перевернулся бы в гробу от негодования; его дочь тонула в собственном отчаянии.

Сознание вернулось. Однако разлившаяся по венам тревога не давала собраться с мыслями. Что случилось, кто хотел навредить мне, как я оказалась здесь, в каком я состоянии? С каждым вопросом сердце билось в груди все сильнее. Мои глаза все еще были закрыты. По специфическому запаху и тонкой игле в руке я поняла, что нахожусь в больнице. Я услышала незнакомые мужские голоса, которые переговаривались рядом со мной, а потому продолжила лежать с закрытыми глазами.

– Ты знаешь, где он сейчас? – спросил один из голосов.

– Нет, но Ариф скоро все выяснит, не переживай, – ответил второй.

Я не знала, кто такой Ариф, не знала, кто и что должен выяснить, да и голоса мне были незнакомы. От этого мне стало еще тревожнее. Кто эти люди и что они делали в моей палате?

– Как мне не переживать, Омер? Он появляется и исчезает, когда ему вздумается! – сказал собеседник сердито, после чего раздраженно добавил: – Когда же он поумнеет? Достал, ну честное слово!