Цветок пустыни

– «Ковчег» приближается к полю Гейзеров. Через стандартный час мы приблизимся к червоточине. Проверь «Фулгур». Он прочно закреплён? И активируй протокол безопасности. В случае чего спасай яхту. Конечная точка – Каракс.

– Всё поддерживается в автономном режиме, дэса. Вас что-то тревожит? В последнее время ваши показатели уровня эндорфинов упали.

Кис автоматически отслеживал множество параметров моего здоровья. И в своей манере сообщал мне об отклонениях.

– Ничего критического. Загружена делами, – пришлось отмахнуться. О том, что на самом деле происходило у меня в душе, я могла рассказать только двоим – Кэттлайн и Данилиэль, моим подругам. Кэтти осталась на Алракисе, почти полностью увязнув в отношениях со своим женихом – Рэйрогом, моим большим другом. И вряд ли я ещё увижу её в ближайшие пять лет. Для дракона – это миг в его Вечности, но за пять лет уж я постараюсь помириться с Эрганом. А вот с Данилиэль, эльфийкой, мы скоро встретимся. Она вошла в число моей безумной команды агрономов.

– Все спасательные капсулы активны. Я проверил.

– Снова влез в систему «Ковчега»?

– На пол шишечки, – даю зуб – искин смеялся!

– Скажи-ка, Кис, твоя матрица когда обновлялась?

– За неделю до смерти ваших родителей, тогда же, когда и были записаны новые протоколы безопасности.

– Протоколы передал отец через Кириана. А матрица?

– В лаборатории вашей мамы, дэсы Памелы. Моя последняя версия – её заслуга.

– В чём основные технические отличия от предыдущей версии?

– Использован частичный перенос сознания от живого подопытного.

Я помолчала, переваривая новость. То-то поведение Киса казалось другим, не таким, как раньше. Но тогда, полтора года назад, я была поглощена своим горем, и потом на меня столько свалилось, что я просто забыла расспросить.

– И кто он?

– Ваш отец, дэсай ар Ньерри.

У меня внутри всё болезненно сжалось от нахлынувшей волны горечи и сожаления о потере родителей. Я так умело затолкала чувства на задворки памяти. Убедила себя, что пережила их утрату. Да ничего подобного! Признание Киса всколыхнуло боль.

– Конец связи, – смахнула голограмму и упала на кровать лицом вниз. Драконы не умеют плакать. Но чувствуют не меньше других существ.

– Эолайн, открой дверь, – именно в этот момент в дверь позвонил Эрган, и я увидела его изображение на экране двери. Панель активировалась при приближении объекта на расстояние полуметра.

Я подскочила с кровати и опрометью бросилась к двери, открывая сенсорный замок.

– Эрган! – набросилась на дракона ураганом и втянула его в помещение. С приходом мужчины места в каюте сразу стало до духов мало. Дракон своей мощной фигурой словно вытеснил вместе с воздухом и пространство.

– Что с тобой? – озадаченно выгнув бровь, он осмотрел меня с головы до пят, ещё и принюхался.

– Это всё Кис, – подбирая слова, я рассказала о том, что узнала от андроида и о чём догадывалась после его слов.

Эрган выслушал внимательно. Я видела, что он понимает, о чём я говорю. За эти полтора года дракон приобрёл самые разноплановые знания. Его интересовали буквально все сферы науки.