Дурень. Книга первая. Сашка

Был ещё один сын у князя Болоховского – Виктор, который погиб под Березиной. Ещё была дочь на десять лет старше Сашеньки, и она теперь в Туле живёт с мужем. Двое детей у них. Самое интересное, что фамилию не пришлось менять княгине. Так Болоховской и осталась. Муж её – прапорщик в отставке князь Николай Иванович Болоховский был ну очень дальним, наверное, родственником, так как церковь препятствий к браку не узрела. Сейчас муж служит или работает, пойди тут разбери, на оружейном заводе в Туле. Кем Виктор пока не понял. Но князь и воевал, явно не слесарем.

Доктор прибыл только на следующий день. Это был маленький человечек с большой лысиной и большими холодными пальцами, которыми он ощупал всего Сашеньку-дурня. Ничего не нашел эскулап и недоумённо уставился на княгиню.

– Есть ли упражнения по развитию речи? – спросил, решившись, Виктор Германович. Получилось, что-то похожее на: «Ес ле нея по витя еси?»

Доктор снова на княгиню взор перевёл, вопросительно брови домиком подняв.

– Машка? – перевела стрелки княгиня Болоховская.

– Спрашивает решеня по убитию печи…

– Ты чего мелешь, дурище?! – бамс, переводчица плюху отгребла.

– У-у! – поднял кривые ручонки Сашенька.

– Что ты говоришь, сынок? Повтори, – оставила девчонку в покое маменька.

– Как научиться говорить? – попытался снизить уровень образованности Кох. «Упражнения» и «развития», да «речь», слова явно не имбецильные.

– Барин просит научить его говорить, – несколько опасливо, оглядываясь на княгиню, пропищала переводчица.

– Упражнения по развитию речи? – дошло до лысенького доктора. – Наталья Андревна! Этого не может быть! Это прорыв в медицине! С такой болезнью таких сложных предложений не произносят!

– Так есть? – напомнил о себе Кох. (ак есь).

– Барин есть просит.

– А, дурище! – опять прилетело девчонке на этот раз пребольно, и та заревела. – Я теперь и сама поняла. Спрашивает Сашенька, есть ли упражнения? Правильно, сыночка? – Виктор кивнул.

– Логопед нужен, – доктор всё ещё улыбался во весь щербатый рот.

– А есть в Туле? – княгиня поманила отскочившую Машку, – Стой тут и не реви, за дело получила. Внимательней слушай.

– Я переговорю с Карлом Христиановичем. Мы к вам через неделю наведаемся. А сейчас могу посоветовать Сашеньке слова с «р» почаще вслух произносить. Ворота. Скажи «ворота». – Доктор медленно с артикуляцией губами, да и всем щербатым ртом, произнёс.

– Ох-а, – попробовал Виктор.

– Замечательно. Так по нескольку часов в день и тренируйтесь, голубчик, – похлопал его по голове лысенький. – Завтра же в Тулу выеду и даже потороплю Карла Христиановича. Небывалый случай в медицине. Он тоже загорится!

– Пойдёмте, Тимофей Иоганнович покормлю вас на дорожку, да и чарочку винца поднесу. В честь такого события не грех. Опять же Вознесение завтра. Ах, вы же басурманин, ну за радость, что Сашенька выздоравливать начал.

• Никто не даст нам избавленья:
• Ни бог, ни царь, и не герой.
• Добьемся мы освобожденья
• Своею собственной рукой.

Напевал Виктор Германович умываясь утром. Про себя, понятно, напевал. После визита доктора он решил, что, лежа на кровати и проклиная карася, да себя жалея, содеянного не исправишь. Нужно попробовать это тело превратить в нормальное, а не сожалеть о старом. Ежу ясно, что с этой двадцать первой хромосомой ничего не сделать. Она есть, и это не лечится. Не помогут лекарства. А что поможет? Трепанация? Но, с другой стороны, он соображает не как трехлетний ребёнок, а вполне себе как шестидесятилетний взрослый мужик с двумя верхними образованиями и огромным жизненным опытом. Уж говорить нормально точно должен научиться. Ну и ходить. Это же мозг сигналы руками и ногам подаёт. У него теперь с мозгом, наверное, всё в порядке. Опять же видел по телеку, что детей со всякими болезнями в специальных реабилитационных центрах учат ходить, рисовать и всяким другим мудрёным вещам. Значит, все эти таламусы и двигательную кору можно научить двигать конечностями правильно. Это его жизнь, не выбрасывать же на помойку её, другую точно не дадут. У него не тот характер, чтобы руки опустить и хныкать. Нужно побороться. Ну, останется монгольская рожа, чёрт с ним. Девки любить не будут? Беда, конечно. Ну, в крайнем случае крепостные есть. Или это перебор? Ладно – это не главная сейчас проблема. Главная – научиться говорить.