Дезертир

Червь, снова сплюнув, зашагал прочь – посмотреть, что там творится у шоссе. Только бы вернулись все четверо, да с товаром… Тогда еще поглядим, кто кого. Рано Зона радуется! Людей бы, и тогда пойти на Мачо, перестрелять его волков, забрать артефакты какие есть, снова оказаться на коне. В этом районе теперь никого не осталось, и если Червь свалит последнего конкурента – станет незаменим.

– Совсем сдает, – тихо засмеялся Лопата, когда босс скрылся за углом. – Скоро сдохнет. Кларочка! Налей стопочку.

– Пошел ты… – лениво отозвалась Клара, которая уже снова торчала из люка. Так она могла проводить время часами.

– Ну Кларочка! Я же мигом: раз, и все! Я же не в наружке! Чокнемся на пару, красавица?

– Ох! – томно сказала женщина и исчезла в подвале.

Восприняв такое ее поведение как согласие, Лопата тоже кинулся вниз.

Человек по прозвищу Лысый сидел, привалившись спиной к уцелевшей секции забора метрах в ста от дома. Перед ним в кустах крысиный волк рвал на части добычу. Крупную крысу, конечно же, не зря их так прозвали… Время от времени уродливое животное отрывалось от трапезы и рычало на человека, сверкало красными глазами. Лысый не шевелился, спокойно продолжал рассматривать зажигалку. Он пришел из тех мест, где крысоволк не воспринимается как угроза. Правда, теперь у Лысого не было ни экипировки, ни даже оружия, зато и страха тоже совершенно не осталось. Зона выпила его до капли – до той капли, которую все же зачем-то оставила.

– Жак, – неслышно и бездумно шептали бледные губы. – Жак.

Жак дорожил своей зажигалкой, постоянно рыскал в поисках особого бензина, чтобы не провоняла. А обычным заправлять не хотел, хотя однажды они нашли грузовик… И не заводил спичек, чудак. То есть спички у него, конечно же, были, но где-то на дне рюкзака. Он говорил: дай прикурить… Нет, он говорил так: эй… Нет. Как же он говорил? И кому?

Лысый не помнил своего прежнего имени. И где они нашли грузовик, не помнил. Грузовик с теплым двигателем. А Жак был, оказывается, здесь. Лысый гладил зажигалку, и откуда-то приходило знание: довольно давно.

Месяц или больше. Был здесь и умер здесь. Что странного? Лысый тоже здесь и тоже умрет здесь.

Бомж блаженно улыбнулся, и потрясенный его поведением крысиный волк побежал, поджав хвост, искать стаю. В одиночку нападать на такое странное существо нельзя.

По шоссе Сафик шел налегке, если не считать четыре ствола на плечах и еще один в руках, наготове. Никита с Мальком катили сзади три тачки, прихватив пальцами ручки той, что посередине. Нелегко, а тут еще солнце припекло, Никита совсем взмок. Но напарник, хоть и выглядел порядком замотанным, шагал как заведенный.

«Этот смуглый, значит, “дед”, – разобрался про себя Никита. – А Малек – “черпак” или вообще “салабон”, вроде того. Вот же черт, везде одно и то же! И, что интересно, я снова душара. Куда бежал, зачем?..»

Усталость сказывалась. Никита брел, пошатываясь, следил только, чтобы рукоять тачки не выскользнула из потных пальцев. В Зоне тоже люди живут, и ни циклопы, ни другие твари не мешают им враждовать с соседями, заставлять «молодых» вкалывать за «дедов». Всё как в спецбатальонах. И на воле, в общем-то, так же… Хоть пот и катил градом, а Никита начал зевать.