Конторщица-3
«Эк загнул, подлец», – аж восхитилась я, красиво сформулировал, типа «не суй свой нос куда не надо, а то будет бо-бо», но вслух радушно ответила:
– Эдуард Александрович, работа по пропаганде коммунистических идей подразумевает ведь сразу два направления – внешнее и внутреннее, правильно?
Эдичка кивнул, чуть напряженно.
– Так давайте с вами поговорим о том, о чём можно и нужно говорить в этих стенах.
Эдичка опять кивнул, уже с подозрением.
– Я имею в виду ту внутреннюю работу, за которую вы получаете остальные 75% заработной платы!
Я посмотрела на Эдичку и на его скулах отчётливо проступили красные пятна.
– Итак, чем конкретно вы занимались весь этот год? И какие производственные мероприятия планируете посетить? Какие провести? В каких принять участие?
– Эммм… – левый глаз Эдички задёргался.
– Ладно. Давайте я ещё больше конкретизирую, – улыбнулась я кроткой улыбкой голодной анаконды, – расскажите мне, как у нас, в депо «Монорельс» идёт пропаганда коммунистических идей под вашим непосредственным руководством? Какие показатели? Результаты? Только давайте поквартально, чтобы не углубляться в излишние подробности.
– Но я контролирую все мероприятия!
– Контроль и отчёты «наверх» относятся к внешней стороне вашей работы, Эдуард Александрович, – покачала головой я, – как вы сами правильно сказали, эти вещи не для этих стен.
– Но я сосредоточен на этой работе! Она занимает почти всё моё время!
– Вижу-вижу, сколь вы одержимы работой. Только вот плохо, что на остальную работу времени у вас не остаётся… а ведь это целых 75% – выразительно поморщилась я, – помнится совсем недавно, после посещения Олимпиады, вы перепутали сотрудницу из вверенного вашему кураторству коллектива с другой, посторонней, женщиной. Более того, огласили эти непроверенные данные на общем собрании. Прилюдно.
– Но Лидия Степановна! – вскричал с видом оскорблённой невинности товарищ Иванов и тут же быстро добавил, с томным придыханием, – Лидочка, милая…
Он чуть помедлил, наблюдая за моей реакцией.
Я изобразила лёгкое смущение.
– Я ревновал! Да, ревновал! Когда мне регулярно сообщали, что Горшкова то ушла с итальянцем, то Горшкову видели с румыном, то Горшкова то, то Горшкова сё – я сходил с ума от ревности! Я страдал! Да! Страдал!
– То есть это была маленькая такая личная месть ревнующего мужчины? – с взволнованным видом подсказала я и для убедительности похлопала глазками.
– Да! – быстро схватился «за соломинку» Иванов.
Моя бровь насмешливо изогнулась и по губам зазмеилась ухмылка.
– То есть «нет», я просто… – попытался исправиться Иванов, но я не позволила.
– А сколько ещё товарищей из нашего депо пострадали от вашей ревности, злости, гнева, шуток? – мой голос лязгнул металлом. – Сколько ещё непроверенных данных вы вот таким вот образом огласили на общем коллективном собрании? Сколько судеб вы сломали?
– Лидочка!
– Ой. А что это у вас с лицом? – вдруг резко перевела тему я.
– Упал, – уши Эдички вспыхнули и заалели.
– Ай-яй-яй, что ж вы так неосторожно то? – закручинилась я. – Пьёте, что ли?