Трудовые будни барышни-попаданки 5
Пристав говорил с искренним огорчением – не смог помочь любимому начальнику, хоть и бывшему. Папенька был тоже огорчен, и не только тем, что следов разбойников не удалось отыскать. Ему не нравилось, что полиция общается с людьми, о которых ходит молва (il y a une rumeur), что они воры. Но, как говорит он сам, иногда иначе воров не отыскать.
Папа продолжил работу – он расспрашивал полицейских чиновников. Надо заметить, обер-полицмейстер не просто выделил несколько комнат для работы столичного визитера, но сделал всё, чтобы наш визит напоминал торжественный прием. В главном зале был накрыт стол с различными напитками и угощениями.
– Как будто думают, что я приеду, выпью и уеду, – печально заметил папа. И больше не обращал на стол внимания. Каюсь, я радовался, что никто не мешает мне оказывать внимание фруктам и конфектам.
Возможно, я бы заскучал, но услышал звуки большого скандала в прихожей.
– Куда лезешь, купчишка?! – кричал полицейский служитель.
– Мне Михаил Федорович велел не мешкать (tergiverser) с докладом, – громко, но спокойно отвечал визитер.
Папенька выскочил из комнаты быстрей курьера, кого-то выругал и вернулся с молодым господином в партикулярной одежде и с коротко подстриженной бородой. Из его недолгого рассказа выяснилось, что это знакомый моей маменьки, торговец тканями. Вчера, поздно вечером, к нему в контору явился хорошо одетый незнакомый негоциант и захотел приобрести оптом партию окрашенных тканей. Наученный моим папенькой, торговец сказал, что ткани на дальнем складе, поэтому сделку перенесли на сегодня. Чтобы заинтересовать негоцианта, ему предложили дополнительную партию со скидкой. Он обещал явиться к полудню.
Папенька распоряжался быстро и решительно. По указанному адресу направился полицейский резерв, сам же он вместе с помощниками и их собаками сел в заранее готовые сани.
Ему пришлось выдержать небольшую баталию со мной. Я уже был готов прибегнуть к недостойной угрозе: если меня оставят в управлении, то я буду запивать конфеты вином, но папа позволил мне присоединиться. Единственное условие: я не задам ни одного вопроса до окончания операции. Оказывается, это хирургическое слово означает полицейскую охоту.
По пути папенька вступил в новую баталию – с Ильей, самым уважаемым помощником. Илья умолял отца не принимать личного участия в поимке воров: «Вы же товарищ министра, Михаил Федорович, а полиции здесь полк будет». Папа спорил, потом кивнул.
Мы приехали, нас провели задворками в купеческую контору. Мы затаились в кабинете на втором этаже и сидели так тихо, что из-за паркета высунулась любопытная мышь. Ей-богу, не вру! Сам усы ее видел!
Потом папенька выглянул из-за занавеси.
– Едут, – шепнул он, будто его могли услышать через стекло. – Шурик, – так он иногда называет меня, – гляди в окно и рассказывай. Если тебя увидят, не напугаются.
И отстранился от окна.
Я подошел, отдернул занавесь. К конторе подъехали сани. С них соскочил купец с огромной черной бородой и шагнул к двери…
Но тут даже через стекло донесся долгий переливистый свист. Купец как прыгнул обратно в сани, а его ямщик ну давай лошадей нахлестывать!