Первая императрица

Я хоть и догадалась о сути подарка, но всё равно ждала её возвращения с нетерпением. Было любопытно, что мама для меня выбрала. Обычно наши вкусы совпадали. Она посетила столько планет, что сложно сосчитать. Мода какой из них очаровала её больше остальных?

– А вот и я! – жизнерадостный голос раздался именно тогда, когда я взялась за занавеску столовой, чтобы её откинуть в сторону и выйти. Я и сама не заметила, как выбежала в комнату и оказалась около дивана, на который родительница аккуратно положила ворох объёмной ткани, переливающейся словно жидкий перламутр.

– Ух… – потрясённо выдохнула я, благоговейно опускаясь на колени перед этим чудом. Едва касаясь, прошлась ладонями по невесомой, мягкой материи…

– Это лорепский шёлк, – озвучила мама то, о чём я уже догадалась. – Самый редкий и дорогой материал в империи. И самый прекрасный… Фасон, я надеюсь, тебе тоже понравится.

Об этом можно было и не спрашивать. Как такая красота может не понравиться?! Примерив платье, я в восторге рассматривала своё отражение.

Ткань верха, плотно прилегающая к корсажу и ниспадающая от талии объёмной юбкой, сияла переливами всех возможных цветов. Когда мама подходила ближе, материя пыталась подстроиться под тон её золотого платья, становясь жемчужно-золотистой. Стоило родительнице отойти, как оттенок вновь менялся – шёлк подражал то серебристым занавесям, то изумрудно-зелёному цвету стен, то идеально белому ворсу ковра, то краскам неба за прозрачной стеной-окном моей спальни, становясь бледно-голубым.

Такой наряд как нельзя лучше подчеркнёт дипломатичность наследницы, которая не поддалась соблазну и не отдала предпочтение одному цвету, любимому жителями какой-то конкретной планеты. Для гостей это послужит показателем равенства возможностей претендентов на пост императора. Я окажу уважение всем и не дам преимущества никому.

Очарованная нарядом, я даже к самой себе не слишком присматривалась. Хотя смотреть было на что. Чистая светлая кожа, сияющие оттенком бледного золота вьющиеся пряди, голубые глаза, нежные мягкие черты лица – пропорциональные и гармоничные настолько, что в это сложно поверить. У многих из тех, кто меня видел впервые, не получалось избавиться от сомнений, будто подобная красота не иллюзия и существует в реальности.

– Идеально село по фигуре, – мама с не меньшим удовольствием меня рассматривала. Придирчиво потрогала ткань на плечах и скользнула подушечками пальцев вдоль узкого длинного рукава. Второго фасон платья не предусматривал, вместо него была тонкая бретелька. – Нигде не давит? Всё удобно?.. Волосы я бы не оставляла распущенными… – Родительница аккуратно собрала пряди, свернула в пучок и подняла вверх, оставив шею открытой. – Сделай причёску. Видишь? Так будет лучше. И ещё… – Она отпустила волосы, позволив им упасть тяжёлой волной мне на спину, и отступила к мешочку, который, видимо, принесла вместе с платьем и оставила на столике. – Украшение.

Я ожидала увидеть бусы или колье. Возможно, заколку или серьги. Только маме вновь удалось меня поразить – она достала браслет замысловатой формы. Бледно-золотой, в цвет моих волос, металл украшения казался причудливым переплетением стеблей и цветов неведомых мне растений. Каждая деталь композиции была выполнена настолько искусно, что её можно было принять за реальную веточку. Браслет начинался у запястья, обвивал всё предплечье и заканчивался у локтя, удачно дополняя наряд.