Прорвёмся, опера! 2
В салоне засмеялись. Сан Саныч, помахав хвостом, слез с сиденья и подошёл ко мне, уткнувшись носом в руку. Я его почесал за ухом, он довольно захрюкал и завалился на спину, мол, чеши-ка теперь животик.
– Ходишь с ним, – напомнил Турок инструктаж. – Якобы гуляешь с собакой во дворе, смотришь за обстановкой, вмешиваешься по необходимости или если позовём. А если что пойдёт не так…
– На месте разберёмся, не переживай, все пучком будет.
Говорил он много чего. Выходит, это совместная операция ФСБ и РУОП, хотя Турка это почему-то напрягало, заметно было по интонации. Что-то даже думается, что операция изначально проводилась местным РУОП, а ФСБ подключились позже, учитывая срочность, с которой они всё организовали. Поэтому и «предупредили», ведь на живца они могут ловить, не предупреждая об этом самого живца.
Спрошу потом у отца, что именно происходит, когда он освободится. Но силовое прикрытие осуществляет ФСБ, не РУОП. На месте будет человек, который знает весь их отдел в лицо, и он же потребовал у отца, чтобы никто из коллег не присутствовал, боялся утечки.
Якобы, у этого человека был компромат на Кросса. Большая часть городского отдела РУОП находилась в других местах, но что они там делали, я не знал.
Возможно, этот компромат и правда существовал, но, как говорил Турок, о встрече прознали универмаговские, и кто-то из них (конечно, без ведома Кросса это невозможно), решил гасить обоих любой ценой, невзирая на последствия.
И всё равно, что-то не сходилось в том, что мне говорил Турок. Возможно, он даже сам не знал всего. Ну кто будет рассказывать все детали обычному летёхе?
Ну а мне вдруг подумалось, что по основному замыслу или запланировано у них инсценировать гибель отца, чтобы бандиты расслабились, и в этот момент резко раскрутить всю цепочку, или что-то ещё.
Вполне даже могло быть, что Кросс ещё не отдавал такой приказ, и его как раз таки хотят спровоцировать новостью о компромате, чтобы он запаниковал, решился на крайние меры, и сразу его взять на этом.
А батя-то у меня рисковый, вполне может пойти и на такое.
Но Турок так мне ничего по этому поводу и не говорил, а я свои мысли оставил при себе, хочу понаблюдать за всем. Мне-то главное, чтобы окончательно устранить угрозу для жизни отца, а как и кто это сделает – какая разница?
Зато поучаствую во всём лично.
Мы высадились и разбрелись по точкам, а «Газель» заехала за угол ближайшего дома. Встреча намечалась в кафе «Сапфир», не самом лучшем заведении города, с дурной репутацией. Я не заходил, но увидел в окно, что людей там мало, и часть из них – те, кто ехал со мной в «Газели». Значит, посторонних посетителей там вообще нет, все сидящие там под прикрытием, и в случае чего можно развернуться вовсю.
– Миражи! – доносилась очередная модная песня этих лет из приоткрытых окон кафе. – Это наша жизнь!
Я отошёл, как и было договорено, в сторону ближайшего дома, поиграю с Сан Санычем во дворе. Пёс, довольный тем, что наконец дождался прогулки, да ещё и такой долгой, даже несмотря на поздний час был готов прыгать и скакать. Я ему и мячик захватил, чтобы приносил и не скучал.