Город разбитых сердец
Сделав очередной глубокий вдох, отвела взгляд, посмотрев на Леру, сидящую по левую руку от отца. Она что-то быстро печатала на своем дорогущем смартфоне. Ира стояла возле кофемашины и ждала, пока приготовится напиток.
Тишину кухни разбила мачеха.
– Танюш, ты проходи, присаживайся, не стесняйся, – указала она на свободное место за столом. Молча кивнув, подошла. Стоило мне приблизиться, как отец, словно что-то вспомнив, подскочил со стула, выпрямляясь, однако так никуда и не двинулся с места. Его лицо не выражало ни единой эмоции, но мне почему-то показалось, что он, как и я, нервничает.
– Привет, – тихо проговорил родитель, когда я опустилась на предложенное место.
Не знала, куда деть свои глаза и руки. Создавалось ощущение, что ошиблась квартирой и вообще семьей. Отчего-то в голове возник образ, что я грязное уличное кашпо, и какой-то садовник по ошибке занес меня в дорогой замок, сделанный в стиле барокко, и поставил в ряд с золотыми хрустальными вазами. Примерно так я себя ощущала.
– Доброе утро, – проговорила тихо. В горле от волнения встал ком.
Но моя мачеха и сводная сестра, в отличие от нас с отцом, чувствовали себя вполне комфортно.
– Тань, тебе чай или кофе приготовить? – поинтересовалась Ирина.
– Чай, пожалуйста, черный, – откашлялась.
– Хорошо, – кивнула женщина, подхватив кружку с кофе, поставила ее перед мужем и вернулась за кухонную столешницу.
– Кстати, папуль, мы сегодня с Таней идем по магазинам. Ей нужно обновить гардероб, ты закинешь денежку мне на карту? – ласковым тоном прощебетала Лера.
– Конечно, – тут же засуетился отец. – Тань, тебе тоже нужно сделать банковскую карту. – Мне показалось, или в голосе родителя послышалось волнение?
Кивнула. Банковской карты у меня нет. Да и не нужна она мне. Чаевые и отработанные за смену деньги в кафе, где раньше трудилась, отдавали наличными перед уходом. А элементы отец присылал матери на карту. Естественно, карту и денег я никогда не видела. Интересно, отец знал, что все переведенные им средства мать тратила на себя? Всегда казалось, родителю плевать, и сейчас, смотря на него, я задалась вопросом: зачем он меня к себе привез? Зачем такие хлопоты? Когда отец позвонил, сообщить, что с ним связалась опека, я сразу же подняла вопрос, в надежде остаться в квартире. Уж прожила бы полгода и одна, но он не согласился.
– Ты как, осваиваешься? – задал вопрос отец после недолгой паузы.
– Немного. Непривычно, конечно, – кивнула. Непривычно – это малое по сравнению с тем, что сейчас испытывала.
– Это ничего. Пара дней, и привыкнешь. – Голос отца прервал мои мысли, кивнула, про себя отмечая, что не собираюсь я ни к чему привыкать здесь.
Мой отец казался очень даже добрым мужчиной. Жаль, я не могла воспринимать его как своего родственника или близкого человека. Он для менячужой. За все свои семнадцать лет видела его пару раз. Возможно, где-то глубоко в душе винила его в том, что мы не жили счастливой семьей, и не осознавая осуждалаего, что мать стала алкоголичкой: не уйди тогда от нас, возможно, произошло бы все иначе,но что-то возвращать и менять поздно. Что случилось, уже не вернешь и не исправишь.