Маны – полные карманы!
– Да какой у меня может быть дар? – захихикал Профессор и сделал это так неестественно, что я сразу понял, что дар у него есть, просто он говорить о нём не хочет. А это всегда очень плохой знак. Я слишком расслабился от кофе и разговора, а бдительность терять нельзя.
– Ну, пожалуй, мне пора, – сказал я.
– Не хочешь больше кофе? – спросил Профессор, – ты так меня выручил, что я могу тебе ещё сварить!
– Да нет, спасибо! – сказал я, – оставьте себе, для какого-нибудь ещё торжественного случая. Или Алису угостите, когда она придёт в очередной раз.
– Алису? – смутился профессор, – да кто ж знает, придёт она ещё или нет…
Как-то странно он начал разговаривать, как будто врал на каждом слове. Вот и про Алису, что его выбило из колеи? Я ведь знаю, что она постоянно к нему наведывалась! Но нет, начал что-то темнить и напускать туман!
– Да ты присядь, Алик, присядь! – сказал Профессор, и в этот раз его голос долетел до меня как будто бы издалека.
Я потряс головой. Что происходит?
– Я пойду! – и я решительно зашагал к двери, но стены как будто стали сдвигаться, мешая мне пройти. Да и ноги стали плохо слушаться, как будто их частично парализовало.
– Не спеши! – сказал Профессор, и в этот раз его голос был ещё дальше, – ты спрашивал какой у меня дар? Я тебе расскажу! Совсем скоро расскажу!
Мне показалось, что я падаю, но рядом оказалась стена, которая не позволила мне шлёпнуться плашмя на пол. Я ухватился за неё, как за последнюю надежду, но стоять уже не мог и начал медленно оседать…
Мне казалось, что я слишком долго ползу вниз, а пола всё нет и нет… к тому же потолок был теперь слишком близко и хотел меня раздавить. Я медленно, как будто находился в какой-то вязкой жидкости, повернул голову и увидел гигантскую фигуру профессора, нависающую надо мной. Он протянул ко мне руки, ухватил за шиворот и поволок куда-то по полу, не особо церемонясь.
Время как будто сильно замедлилось, и всё вокруг было плавным и тягучим. И движения профессора, и мои вялые и беспомощные попытки оказать сопротивление. Тело уже практически полностью отказывалось меня слушать.
Откуда-то издалека донёсся голос профессора, который тоже звучал замедленно и растянуто, как будто зажевало плёнку на кассетном магнитофоне, а несмотря на свой возраст, я такое слышал!
– Какой чудесный день, работать мне не лень, со мной мои друзья, и песенка моя! – всё больше и больше растягивая слова, говорил профессор.
«Какой-то знакомый текст», – мелькнула в угасающем сознании мысль.
А после неё ещё одна, последняя:
«Алиса, сука, встречу – убью!»
6. Не тот, кем казался
Сознание всплывало медленно, как будто с большой глубины. Как и при погружении, я видел вверху отражающую блики света поверхность воды, но всё никак не мог к ней подняться, как будто к ногам было привязано что-то тяжёлое. Некоторое время мне, в самом деле, казалось, что я под водой, но потихоньку сознание прояснялось и стало понятно, что это просто образ, который нарисовал мне мозг. А сам я был в банальной отключке.
Вместе сознанием пришла и боль. Нет, судя по всему, меня не били, пока я был без сознания, а просто обращались не очень бережно. Так, лёгкие ушибы и ссадины, скорее всего. Но больше всего меня озадачивали кисти рук.