Академия чаросвет. Отражение

– Ты не имеешь права меня обвинять, Мэди, – ответил Бастиан. – Ты лучше всех знаешь, что я не хотел этой бойни.

– Той – не хотел, – кивнула я. – А новую устроить – пожалуйста? Я не хотела, чтобы кто-то пострадал!

От поездки в Сумерки у меня осталось двоякое впечатление: эйфория из-за того, что тетя жива, омрачилась поступком Первого. Он заботился обо мне, говорил о моей важности, а потом просто забрал мою тьму, как будто я какая-то дойная корова. Он говорил о свете для каждого, но при этом готов был пройти по головам.

– Но теперь у Первого есть твоя тьма! – воскликнул Бастиан. – Велик шанс, что из-за нее пострадают очень многие!

– Тьма есть и у Ларга, – напомнила я. – В каком-то смысле это даже справедливо: и чары, и тени получили новые силы.

– Ларг больше исследователь, – возразил Бас. – Он отличный артефактор. Но делает боевые штуки только для Ронды. А Первый точно захочет создать оружие. Его надо остановить. Ты могла его остановить. Не надо защищать меня, Мэди. Я и сам в состоянии сделать это.

– Однажды ты уже чуть не погиб из-за меня, помнишь? А я, выходит, не должна тебя защищать? Пусть в тебя летят ножи и стрелы, надо просто смотреть на это и верить в лучшее? Так ты предлагаешь?

Я сердито размотала шарф и сунула его в дальний угол, досадуя на саму себя. Ситуация получилась патовая. Если бы я попыталась сопротивляться Первому, то привлекла бы внимание чаров. Элма увидела бы меня с ножом у горла и грохнула бы Первого без раздумий. Хотя у него наверняка есть защитные артефакты – в той битве у башни он сражался лучше многих. Так что Первый мог бы и уцелеть. Но тени вступились бы за него, за живого или мертвого – неважно, началась бы очередная драка, и кто-то бы точно погиб. А я так устала от смертей.

Вздохнув, я потерла лицо ладонями, нацепила примирительную улыбку и повернулась к Бастиану. Сперва я даже не поняла, отчего в гардеробной вдруг стало светлее. Лишь мгновением позже увидела, какой безжалостной яростью вспыхнули глаза Баса.

– Это что? – ровно спросил он, коснувшись подушечкой пальца моей шеи.

– Поранилась, – быстро соврала я.

– Ты поранила шею? – уточнил Бас, слегка вздернув темные брови. – Это надо постараться. Откуда у тебя порез на шее, отвечай. И не ври мне, Мэди. Хватит лжи.

Он поймал мой подбородок пальцами, приподнял так, чтобы разглядеть рану лучше.

– Ладно, это сделал Первый, – признала я, устав спорить. Дернув головой, высвободилась из его хватки. Расстегнув куртку, стянула с плеч. – Но, думаю, он вряд ли навредил бы мне по-настоящему.

Мне хотелось в это верить. Слишком больно было прощаться со всеми иллюзиями. Слишком долго я считала Первого отцом. Я отвернулась и повесила куртку на плечики, разгладила ладонями складки на рукавах, чтобы потянуть время. Бас злился на меня, но я и правда не понимала, как должна была поступить. И так, и эдак выходило плохо.

– Вряд ли? – переспросил Бас. – Мэди, я правильно понимаю, он приставил нож к твоему горлу?

– Говорю же, это был блеф, – буркнула я, повернувшись.

У меня волосы на затылке зашевелились, когда я увидела его лицо. Однажды похожее уже было – в ночном лесу, когда я сказала, что Бас мне не нужен. Краски схлынули с его смуглой кожи, глаза побелели от света, превратившись в сияющие щелки.