Ночь трех смертей
– А ты не смотри на большинство. Отбрось их выкладки, забудь, как будто и не слышал их вовсе, – посоветовал Валеев. – Давай, выкладывай, что у тебя в голове, и посмотрим, что из этого выйдет.
Паршин поделился своими размышлениями, уделив особое внимание выкладкам по поводу психов-одиночек и классических «гастролеров».
– Пойми, Валеев, за время службы в Челябинском РОВД я на гастролеров насмотрелся, будь здоров, – убеждал Паршин товарища. – Если уж воры едут на «гастроли» в чужой город, то непременно по наводке. Они знают, что сорвут жирный куш, при этом риск для них минимальный, так как для местных органов они практически невидимки. Приехали, совершили пару-тройку налетов и тут же слиняли. Без лишней шумихи, по возможности без трупов, чтобы не привлекать к себе внимания. А тут что? Тут дела обстоят совершенно иначе. Наши преступники словно сами напрашиваются, чтобы за ними гонялась вся местная милиция. Нет, Серега, гастролеры так себя не ведут.
– Тогда кто? – задал резонный вопрос Валеев.
– Я склоняюсь к мысли, что это кто-то из «сидельцев». Возможно, бывших, тех, которые остались в наших местах, отсидев положенный срок, – ответил Паршин.
– Да брось! На черта им это надо? – Валеев с сомнением покачал головой. – Бывшие себя подвергать такой опасности не станут. Они получили свое, но домой возвращаться не захотели, потому что их там никто не ждет, но и обратно за решетку они не стремятся.
– Может, и не стремятся, только у таких упырей не всегда получается со своими низменными потребностями совладать, – возразил Паршин. – Нам и нужно-то всего ничего: получить списки бывших заключенных, которые осели в Мордовии, и проверить каждого из них.
– Сделать это можно, да только что-то мне подсказывает, что мы зря время на них потратим, – не согласился Валеев.
– Есть еще одна версия, но тебе она покажется совсем бредовой, – после небольшой паузы произнес Паршин.
– А ты все равно расскажи.
– Возможно, этот упырь сбежал из колонии и теперь бесчинствует на нашей земле, – заявил Паршин.
– Сбежал? Да ну! Если бы кто-то из заключенных сбежал, мы бы об этом знали, – Валеев снова покачал головой. – Видно ты, капитан, совсем духом пал, раз так рассуждаешь.
– И все же я хотел бы это проверить. – В голосе Паршина звучала решимость. – Помнишь, в позапрошлом году из исправительной колонии Озерного заключенный сбежал? Тогда нам о побеге только через три дня сообщение пришло, когда он до самого Саранска добраться успел. А все почему? Потому что начальник тюрьмы не хотел выносить сор из избы, надеялся изловить беглеца своими силами. Хорошо, тогда без жертв обошлось, а ведь могло быть иначе.
– Точно, был такой случай. – Валеев смотрел на капитана удивленно, словно тот открыл ему великую тайну. – Слушай, я ведь совсем об этом забыл. Если бы ты не напомнил, я бы и не подумал о том побеге. И что ты собираешься предпринять? Ты же понимаешь, что если начальник тюрьмы решил скрыть что-то подобное, то он не станет делиться с тобой теперь, когда у тебя на руках три трупа.
– Да знаю я… – Паршин нахмурился. – Полковник Стригунов еще утром сделал официальный запрос, и все тридцать начальников исправительных учреждений Мордовии ответили, что во вверенных им хозяйствах случаев побега за прошедший год не зафиксировано.