Газонокосильщик
«Мои» парни поприветствовали парней на площадке и неторопливо рассредоточились по станкам. А я удивлённо замер на самом краю, рассматривая это рукотворное чудо инженерной мысли.
Кто-то из парней уже вовсю разминался, кто-то заканчивал тренировку, вытирая полотенцем взмокший от усталости лоб. На брусьях висел мощный парень в рваной майке, с намотанными на кисти бинтами. Ещё один, лысый, с татуировкой тигра на плече, задумчиво проверял вес на импровизированной штанге, собираясь взять её на плечи и хорошенько поприседать.
Рядом с турником висел мешок с песком, обмотанный изолентой, с отчётливыми отпечатками чьих-то костяшек и следами чужого пота. Чуть дальше на ржавой цепи висела привязанная к перекладине, старая покрышка, выполняя роль «макивар».
Мимо меня прошли два местных старожила, мужики лет по сорок, в обрезанных джинсах и старых майках с растянутым воротом, оценивающе глянули в мою сторону, хмыкнули и синхронно покачали головами, словно два брата близнеца под управлением одного коллективного разума.
Всё как в старые добрые – я бывал в таких качалках в пору своей юности. Правда, до бетонных «блинов» у нас дело не доходило. Здесь нет тренеров, зеркал и мотивирующих постеров. Тут только пот, бетон, ржавое железо и старая магнитола, хрипло гоняющая по кругу «Enter Sandman» Металлики.
Это настоящая, живая качалка… Звуки тяжёлого дыхания, запах пота, глухие удары и лязг металла. Никакого пафоса. Просто железо, тяжесть, тренировка и ощущение, что ты здесь – среди своих. Это жизнь…
– Алекс! – окликнул меня один из парней, приведших меня сюда. – Мы тут поспорили с мужиками на ящик пива, – кивнул он в сторону как раз той парочки сорокалетних. – Они говорят, что ты двадцать раз на грудь не возьмёшь нашу самую тяжёлую штангу.
– Да я сам только пять раз могу её поднять, Дрю! Не гони! – недовольно влез в наш разговор один из мужчин. – А я уже десять лет в спорте и выступал на профессиональной арене! Пусть хотя бы десять поднимет. И то, я сомневаюсь…
– Ну уж нет! – покачал Дрю головой. – Чтобы ты потом срезался и зажал ящик пива? Договорились на двадцать, значит будет тебе двадцать! Да, Алекс?
Ладно… Значит, тут у них спор. И я должен двадцать раз взять на грудь вон ту бетонную громадину? Ну, давайте попробуем – я всё равно ничего не теряю…
Я пожал плечами, кивнул своим парням, занял место на жёсткой лавке, предательски скрипнувшей под моим весом, лёг на неё спиной и слегка поёрзал, привыкая к ощущениям. Обхватил гриф широким хватом, примерился и резко взметнул штангу в воздух, выпрямив руки над своей грудью…
И… Р-р-р-раз…
– Двадцать один! Поучили?! – ликовал Дрю, тыча пальцем в сторону проигравших пари мужиков. – Двадцать один! Гоните наш честный выигрыш!
Я опустил штангу в крепления, выпрямился, покрутил кулаки, разминая запястья, поднялся со скамьи и удивлённо покачал головой. Да уж… Неожиданно. Ну, зато теперь понятно, откуда у парнишки такое тело – друзья таскают его в самодельный зал. Хорошие у него друзья…
Тело почему-то непривычно заныло, требуя очередную дозу физической нагрузки, я упал обратно спиной на скрипучую скамью, обхватил гриф ладонями и вздёрнул штангу вверх…