Отвергнутая целительница для Дракона

Внезапно меня захлестнула волна обжигающего гнева. Я вскочила с кресла, чувствуя, как кровь пульсирует в висках.

– Я должна с ним поговорить! – воскликнула я, решительно направляясь к двери. – Наверняка это какое-то недоразумение!

– Кара! – предостерегающе крикнула тётя Ванда. – Сейчас не самое подходящее время для визита!

– Почему это? – я резко остановилась на пороге.

– У него гости, – уклончиво ответила она, отведя взгляд.

– Какие к чёрту гости? Генри ничего не говорил!

– Точнее, гостья, – пискнула тётушка Беатрис из гостиной.

– Да, плевать! – в сердцах огрызнулась я. – Мне всё равно! Я обязана с ним поговорить!

Вылетев в коридор, я распахнула дверь и едва не сшибла с ног отца, который, видимо, как раз собирался войти.

– Кара, боги милостивые! Что происходит? – удивлённо воскликнул он, хватаясь за шляпу.

Я пронеслась мимо, не ответив ни слова.

– Кара, постой! Куда ты? – послышался голос отца мне вслед.

– Позже, отец! Позже! – бросила я через плечо, сбегая с крыльца во двор, а оттуда на знакомую до боли мощёную улицу, ведущую к дому Генри.

Я не замечала ничего вокруг, шла словно в тумане, гонимая каким-то неведомым чувством. Перед глазами то и дело всплывали строки из его письма, полные холодности и равнодушия.

Улица казалась бесконечной. Я шла, спотыкаясь о камни мостовой. Прохожие оборачивались мне вслед, но я не обращала на них внимания. В голове крутилась лишь одна мысль: "Почему?"

Наконец, я оказалась перед знакомым особняком. Сердце бешено колотилось, дыхание сбилось. Я на мгновение замерла, собираясь с духом, а затем решительно постучала в дверь.

Открыл дворецкий. Увидев меня, он нахмурился:

– Мадмуазель Эванс? Что вы здесь делаете? Хозяин не ожидает гостей.

– Мне необходимо с ним поговорить, – твёрдо заявила я, проходя в холл. – Немедленно.

– Но… – начал было дворецкий, однако я уже направилась в гостиную, где слышался заливистый смех, весёлые разговоры и музыка.

Моё появление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Музыка смолкла, словно её выключили одним щелчком, смех затих, а на лицах собравшихся застыли маски удивлённого любопытства. Кто-то поперхнулся, кто-то пролил вино, а дама в нелепом розовом платье с перьями удивлённо вскинула нарисованные брови.

Генри стоял возле какой-то брюнетки. Фиолетовое платье женщины, обтягивающее ее плотную талию, совершенно ей не шло: с бледной кожей она была похожа на мертвеца. А руки, унизанные массивными золотыми браслетами и кольцами с огромными сверкающими камнями, напоминали когти хищной птицы.

– Генри… – слово вырвалось хриплым шёпотом.

Я нервно одёрнула кружевной воротничок, пытаясь справиться с подступившей к горлу тошнотой.

– Можно с тобой поговорить?

– Дорогой, кто это? – брюнетка пренебрежительно фыркнула, прильнув к Генри.

Даже с расстояния я чувствовала, как от неё пахнет дорогими, но приторными духами, от которых у меня начала кружиться голова.

– Дорогой? Я не ослышалась? – сердце словно сжало ледяной рукой. – Что вообще происходит?

– Кара… – Генри словно очнулся: он поспешно прошёл через гостиную, остановившись в нескольких метрах от меня. – Я ведь всё написал тебе в письме, – прошептал жених… точнее, лучше сказать бывший жених.