Она мне не сестра
– Нет, – отзывается Марина. – Можешь подумать.
– После поцелуя мне думалось бы лучше.
– Ваня!
– Что?! – весело смеется он. – Разве он не идет в комплекте с шоколадом?
Моя нижняя губа начинает подрагивать, а стук сердца закладывает уши. Это тот самый случай, когда хочется упасть на колени и прокричать, вскинув голову: «Ну почему она?!»
– Эй, ты в порядке? – спрашивает Илья, пытаясь поймать мой взгляд. – А-а-а… о-о-о… – тянет он, скорчившись от деланой неловкости. – Ты что, тоже хотела Ховычу признаться?
– Конечно нет, – шиплю я, делая шаг в сторону и прижимая чашки к груди.
– Значит, за подругу переживаешь? – Илья иронично вскидывает черную как смоль бровь.
– Мы с ней не подруги. Я просто шла в туалет, чтобы вымыть чашки, а они оказались на пути.
– М-м-м… Вот как? Не хотела испортить момент? Очень благородно.
Он пытливо прищуривается, разглядывая меня, а я напряженно стискиваю челюсть. У нас не такая большая школа, чтобы после одиннадцати лет не знать тех, с кем учишься, и все же нас с Ильей нельзя назвать друзьями или даже хорошими знакомыми. До этого дня мы, наверное, разговаривали-то всего пару раз. Правда, этот чудак профессионально делает вид, что дружит чуть ли не со всем городом, поэтому удивляться не приходится. Илюша – мастак на пустую болтовню.
– Ты уже подарила свой шоколад? – задает он еще один вопрос.
Я молча мотаю головой, краем уха вслушиваясь в воркование Вани и Марины.
– Что так? – продолжает допытываться Илья, и я замечаю, как на его щеке поблескивает золотистое сердечко.
Интересно, его наклеил кто-то из девчонок? Может, Вика из «Б» класса? Она давно по нему сохнет. Или Кристина из «Д»? По количеству воздыхательниц Илья с Ваней идут ноздря в ноздрю, но это только лишь потому, что третий из компании – их одноклассник и сокомандник Кирилл Меньшов – вот уже почти год как встречается с Лолой Спивак. Никто из девчонок в здравом уме не решился бы конкурировать с этой модницей из «В» класса, поэтому многие лелеют надежду на отношения с двумя оставшимися красавчиками.
– Неужели тебе здесь никто не нравится? – не отстает Мироненко.
– Тебе-то что? – отзываюсь хмуро.
– Да просто интересно. – Он беспечно пожимает плечами и отводит взгляд. – Расчистить тебе дорогу?
– Что? – непонимающе переспрашиваю я.
Илюша снимает наклейку с лица, делает шаг вперед и лепит ее мне на щеку, а затем прижимает указательный палец к точке между бровей.
– Хватит хмуриться, праздник же. – Он легким движением поправляет мои очки и сворачивает за угол. – Ховыч! Там сейчас всю пиццу без нас сожрут! О! Привет, Мариш! А для меня шоколад есть? Я тоже хочу…
С облегчением выдыхаю, но ненадолго. Руки заняты, наклейку не снять, а времени на раскачку нет, ведь шаги и голоса ребят все ближе – они возвращаются к классам. Выхожу из-за угла, чтобы не быть еще раз обвиненной в сталкерстве, и встречаюсь нос к носу с Мариной. Одноклассница одаривает меня ледяным взглядом, поджав губы, накрашенные вишневым блеском, и демонстративно не двигается с места. Намекает, что это я должна отступить с ее пути? Ну конечно! Поспешно мазнув взглядом по Ване, который не обращает на меня никакого внимания, обхожу Марину и шагаю в сторону уборных. Кое-как открыв дверь, ставлю чашки на край раковины и срываю наклейку со щеки. Дурацкий день. Дурацкий праздник. И сердечки эти тоже дурацкие!